очень нудно 
51 
370 орудий Того выдвигались противу 300 русских пушек. Стройность кильватерных колонн Того подавляла (и это бесспорно). Одновременно «Чин-Иен» стал заворачивать крыло японской эскадры, как бы отсекая корабли Витгефта от береговых укреплений Квантуна. На мостике флагмана – волнение:
– О, черт! В с е х собрал… даже этот «Чин-Иен», железная рухлядь от старой императрицы Цыси…
Всегда страшен момент сближения эскадр, похожих на сгустки энергии предстоящего боя. Наши матросы у пушек наспех доедали последние бутерброды, не отводили глаз от прицелов:
– Ну, мудрена мать! Счас, братцы, сподобимся…
Витгефту доложили подсчет вражеских миноносцев:
– У Того тридцать – против наших восьми…
Время: 18.50. «Цесаревич» под флагом Витгефта стал ложиться в обратном развороте – в сторону Порт-Артура. В мерцающих сумерках догорающего дня мателоты послушно следовали за флагманом… Напряжение сменилось отча–янием:
– Нет ли ошибки? Почему отворачиваем?
Витгефт уклонился от боя, считая, что превосходство противника не позволяет ему принять вызов. Поворот на 16 румбов, уводящий эскадру в захламленные бассейны Порт-Арту–ра, был воспринят как проклятье, как беспощадный при–говор:
– Все! Нас предали… Теперь осталось умереть.
Время: 21.35. Эскадра уже входила на рейд, когда громыхнул взрыв – броненосец «Севастополь» наскочил на мину.
– Вот вам резолюция Того – с печатью дьявола!
Того бросил в атаку миноносцы, но их разогнали свирепым огнем. Четыре вражеских корабля погибли. Утром весь берег был усеян телами моряков. На одном из трупов нашли записку: «Внимание! Я сын адмирала Того…» Вильгельм Карлович снова засел в кабинете, отписывая наместнику: «Вышел в море не для показа… Обстоятельства, чтобы избегнуть бесполезных потерь, потребовали моего возвращения…»
Канцелярской робости Витгефта адмирал Того противопоставил свой беспощадный военный деспотизм, абсолютно лищенный чувства страха перед личной ответственностью за поражение. Он гнал эскадру на смерть, но при этом не боялся и своей гибели. В случае поражения (а такое можно было допустить) у него всегда был достойный выход – харакири!
В мукденском дворце Алексеев прочел телеграмму Витгефта о возвращении эскадры в Порт-Артур и в бешенстве переломил, как спичку, толстый зеленый карандаш:
– Старая трусливая баба! Годится для службы в ассенизационном обозе, и уверен, не пролил бы из бочки с дерьмом ни единой капли. Боже, боже, боже! – трижды воскликнул он и, закрыв лицо руками, пошел прочь, опрокидывая на ходу китайские ширмы с тиграми и хризантемами. – Боже милостивый! Ну что я теперь доложу его императорскому величеству?..
Витгефт получил от него указание: немедленно готовить эскадру к новому прорыву – во Владивосток.
– Отныне, – решил Витгефт, – без личного распоряжения его императорского величества я не сдвину эскадры даже на вершок от Порт-Артура… Не говорите мне об успехах владивостокских крейсеров! Нельзя же, черт побери, сравнивать силы Камимуры с силами эскадры самого Того…
Ну что тут еще добавишь? Да ничего.
– Я добавлю, – сказал Витгефт, – что вся ответственность за возвращение эскадры в Порт-Артур лежит на мне, и если в этом вина обнаружится, то виноват буду я один!
………………………………………………………………………………………
О возвращении эскадры в Порт-Артур вице-адмирал Скрыдлов известился лишь на второй день, 12 июня.
Он отрезал кусочек лососины и присыпал его солью.
– Ну что делать? – спросил Безобразова. – Наместник прогудел весь телеграф, требуя от нас активности. Но теперь момент нашей активности никак не укладывается в хронологию активности Вильгельма Карловича… Я просил наместника дать мне двенадцать дней, чтобы экипажи крейсеров отдохнули, а за это время сделать переборку машин. Но… Прочти сам!
Алексеев приказывал: «Считаю своевременным немедленно выслать крейсерский отряд для действия в Японском море на коммуникациях неприятеля». Наместник требовал от крейсеров усиленной оперативности, при этом Витгефт должен повторить свою попытку прорыва эскадры – во Владивосток. В случае же встречи крейсеров с Порт-Артурской эскадрой Безобразову следовало поднять над нею свой адмиральский флаг.
– Витгефту при этом свой флаг придется… спустить!
Скрыдлов явно пересолил свою лососину.
– На этот раз, – сказал он, жуя, – угля надо взять столько, чтобы хватило крейсерам южнее Цусимы…
51 
