74 
Американец снова выругался.
Я вздохнула.
— Всё-таки у тебя мерзкий характер. Интересно, у вас в ЦРУ все такие?
— Ты лучше на своих кагэбэшников посмотри! — огрызнулся Даунфолл.
— Да ладно, не заводись, — примирительно сказала я. — Кагэбэшники мне тоже не нравятся. Так с чего это ты вдруг решил, что я работаю на спецслужбы или на русскую мафию?
— Из-за твоего мужа, — объяснил Фрэнк.
— Бывшего мужа, — поправила я. — К твоему сведению, я не имею никакого отношения ни к русской разведке, ни к русской мафии, ни к этому чёртову "Золоту Атауальпы".
— Так я тебе и поверил. Ты знаешь Марселя Джианозо, знаешь, что я из ЦРУ, знаешь о "Золоте Атауальпы". Если учесть, что русская мафия захватила значительную часть наркобизнеса в Центральной Америке и жаждет прибрать к рукам южноамериканский кокаин, вполне логично предположить, что ты работаешь или на неё, или на русскую разведку.
— Ты заблуждаешься, — вздохнула я, — но, похоже, мне не удастся тебя переубедить. Цээрушники, впрочем, как и кагэбэшники всегда отличались завидным упрямством и параноидальной подозрительностью. Даже в дворняжке, справляющей нужду у правительственного здания, они готовы увидеть врага народа. Именно за это они и получают зарплату. — Мы рискуем жизнью ради благоденствия нашей страны, — разозлился Фрэнк. — Именно благодаря нам миллионы американцев могут спать спокойно.
— Только не надо пропаганды, — махнула рукой я. — Её я вдосталь наслушалась в советское время. Если ты такой патриот, чего ради ты связался с Висенте Уртадо де ла Вера?
От неожиданности ноги Даунфолла соскользнули со скалы, и он снова нелепо задёргался, отыскивая опору.
— Откуда ты знаешь? — нервно спросил он, восстановив равновесие.
— Об этом все знают, — пожала плечами я. — Надо быть осторожнее.
— Чёрт, — простонал американец. — Это всё неправда!
— Неправда, так неправда, — не стала спорить я. — Честно говоря, мне глубоко плевать и на тебя, и на Винсенте Уртадо де ла Вера, и на "Золото Атауальпы", и на всё ваше ЦРУ. Кстати, если бы я работала на мафию или разведку, то прикончила бы тебя сейчас без малейших угрызений совести, чтобы ты, наконец, перестал меня доставать, и всё это выглядело бы, как типичный несчастный случай. Всё, чего я хочу, это чтобы ты раз и навсегда оставил меня в покое, иначе в следующий раз я за себя не ручаюсь. Прощай.
— Эй, ты что, уходишь? — заволновался Фрэнк. — А как же я?
— Если хочешь, можешь пойти вместе со мной, — пожала плечами я. — Неужели ты думаешь, что я смогу вытащить тебя оттуда без верёвок или тросса? Единственное, что я могу для тебя сделать — это сообщить в полицию, где ты находишься, и попросить их прислать бригаду спасателей.
— Только не говори полицейским, что я из ЦРУ, — взмолился Даунфолл. — Перуанцы и так не слишком жалуют американцев, а уж агентов ЦРУ они готовы живьём закопать в землю.
— Интересно, с чего бы это? — усмехнулась я.
Бросив на загрустившего Фрэнка прощальный взгляд, я, слегка прихрамывая, зашагала вниз, к крепости Ольянтайтамбо.
Я даже не ожидала, что заехала так далеко. Я ковыляла по дороге уже два часа, но даже не добралась до развилки, на которой Френк заставил меня свернуть направо. По моим прикидкам, я находилась примерно посередине между Пука Пукарой — "Красной крепостью" и Мачу Пикчу — затерянным городом инков, если, конечно, я правильно сориентировалась. Согласно туристическим справочникам, ссылающимся на дневники побывавших в Перу в начале семнадцатого века иезуитов, горы подо мной должны были быть буквально нашпигованы подземными тоннелями, соединяющими древние крепости инков. Но, как ни странно, несмотря на многочисленные упоминания о них, тоннели так и не были обнаружены. Скорее всего, это была только легенда.
Владельцы отелей и туристических компаний были готовы на всё, чтобы привлечь в Перу побольше иностранных туристов. Дело дошло до того, что в мировой прессе начали появляться публикации, в которых утверждалось, что на самом деле Мачу-Пикчу и некоторые другие города Тауантинсуйу на самом деле были сконструированы не инками, а Майаном, знаменитым архитектором ведических храмов Индии.
Эту смелую гипотезу выдвинул современный индийский архитектор Шри Ганапати Стхапати, и даже написал об этом книгу. Оказывается, все основные пропорции и техники строительства инки передрали у индусов с помощью Ачанкарай, самой красивой и сексуальной девы Солнца. Красотка-аклья собственноручно обрабатывала листья коки, давая инкским строителям галюциногенную смесь. Инки впадали в ясновидческий транс и входили в телепатический контакт с великими архитекторами Индии, воруя у них идеи.
74 
