113 
Хорхе расхаживал взад и вперед, со свистом рассекая тростью воздух. Вот-вот он ринется на малыша...
Хорхе остановился. Собрался с силами для первого удара. Замахнулся...
И тут Матт кинулся на хранителя. Головой бухнулся ему в живот и, когда тот, хватая ртом воздух, согнулся пополам, вырвал у него трость. Он с силой ударил Хорхе по плечу и повалил на пол. В следующее мгновение, издав воинственный вопль, Чачо ринулся в битву и принялся молотить Хорхе кулаками.
— Ты! Бьешь! Малышей! — орал Чачо между ударами.— Поделом тебе! Поделом! Поделом!
Остальные мальчишки кричали и улюлюкали. Они подались вперед и окружили распростертого на полу хранителя и двух нападавших плотным кольцом. Флако оттащил Фиделито подальше от драки.
У Матта голова шла кругом. Хорхе корчился на полу. Быть может, он серьезно ранен... Мальчишки возбужденно приплясывали, и Матт понял, что они в любую минуту могут вступить в драку.
— Стойте! — закричал Матт, бросая трость и хватая Чачо за шиворот.— Нельзя его убивать!
— Это еще почему?!
Чачо яростно вырывался. Однако секундной заминки оказалось достаточно, чтобы он пришел в себя. Он тяжело опустился на пол и стиснул кулаки. Остальные мальчишки разочарованно застонали, но все же расступились в стороны, когда Хорхе поднялся на четвереньки и ящерицей метнулся к двери.
Никто не произнес ни слова. Чачо сидел на полу и тяжело дышал. Фиделито всхлипывал в уголке, где его крепко держал Флако. Матт дрожал, как в лихорадке. Он боялся даже представить, что произойдет дальше.
Впрочем, ждать пришлось недолго. В коридоре прогрохотали шаги, и в комнату ворвался отряд хранителей — все двадцать. Все как один были вооружены парализующими ружьями, и мальчишки боязливо вжались в стены. Хранители схватили Матта и Чачо. Им скрутили руки за спиной, заклеили рты липкой лентой.
— Вас посадят под замок,— обратился Карлос к остальным ребятам.— Завтра решим, что с вами делать. Мы не потерпим — повторяю, не потерпим! — никаких массовых беспорядков!
— Хотите узнать, что сделал Хорхе? — сказал Флако.
— То, что сделали вы, во много раз хуже! — закричал Карлос.
— Он хотел убить Фиделито!
Карлос, похоже, испугался не на шутку. Он посмотрел на малыша, робко выглядывающего из-за спины Флако.
— Он нагло врет! — заорал Хорхе, потирая рукой поврежденное плечо.
— Нас тут двести человек,— ответил Флако.— И все это видели.
В его словах, понял Матт, таилась нешуточная угроза. В спальне две сотни мальчишек. Как бы хорошо вооружены ни были хранители, им не совладать с толпой такой численности.
Видимо, до Карлоса это тоже дошло. Он попятился к двери и сделал знак остальным хранителям отступить. Но мальчишки, точно пыльный вихрь на бескрайних солончаковых равнинах, ринулись к двери и преградили выход. Хранители оказались в западне.
— По-моему, вы должны нас выслушать,— сказал Флако.
— Поговорим завтра,— миролюбиво предложил Карлос.
«Нет,— мысленно взмолился Матт.— Не отпускайте их! Как только они выйдут, они тут же запрут дверь. И никогда не услышат правды».
Но сказать он ничего не мог, потому что рот у него был заклеен.
— Лучше сейчас,— решительно возразил Флако. Карлос сглотнул и крепче стиснул парализующее ружье.
— Их развратил этот гнилой аристократишка,— сказал Хорхе — С тех пор как здесь появился этот высокомерный гаденыш, все пошло наперекосяк. Это он возглавил нападение, а остальные пошли у него на поводу. Он у них вожак. А остальные — низкие лакеи!
— Не усугубляй! — сказал Карлос.
— Луна, тот, что в лазарете, рассказал мне одну прелюбопытнейшую вещь,— продолжал Хорхе.— Когда принесли аристократишку, Луна помогал укладывать его на кровать. И увидел на его правой ступне какую-то странную надпись.
«О нет! — ужаснулся Матт.— Только не это!»
— Вдоль нее тянется старый шрам, но Луна все-таки сумел разобрать слова: «Собственность семейства Алак-ран».
— Алакран? — переспросил Карлос.— Но ведь это имя старого вампира, который правит Страной грез...
— Знаю,— с довольным видом сказал Хорхе.— Хотел бы я знать, каким образом человек может быть чьей-то собственностью. Разве что он там работает. Или он сбежавший крот!
По комнате прокатился глухой ропот.
— Не употребляй этого гнусного слова,— укорил его Карлос.
— Прошу прощения.— Хорхе криво ухмыльнулся.— Я всего лишь говорил на языке, который понятен этим мальчишкам. Я как раз думал, что делать с этой информацией, как вдруг возникли непредвиденные трудности. Смешно, нельзя не признать, в самом деле смешно, что все эти лакеи присягнули на верность не настоящему аристократу, а жалкому кроту — простите, зомби!
113 
