25 
— Я не могу. Мой отец устраивает завтра вечером прием, мне надо там быть. Возможно, через неделю.
Он опустил голову.
— В следующий уикенд я лечу в Колорадо.
Обри вздохнула. Их будущее состояло из украденных поцелуев, из минут, которые они смогут утаить от своих друзей, пока ложь не вытеснит из их отношений всю радость и один из них не захочет уйти. А чего она ждала? Ничего. Потому что не заглядывала так далеко.
Все произошло слишком быстро. Ей нужно было остановиться и трезво оценить ситуацию.
— Я хочу домой.
На этот раз он не спорил.
— Я вызову тебе такси.
— Не надо. Тут всего несколько кварталов.
— Тогда я провожу тебя.
— Нет! — Она закусила губы. Она вовсе не хотела кричать на него.
— Или я провожаю тебя, или вызываю такси. Я не хочу, чтобы тебя ограбили или еще хуже.
Его забота опять удивила ее. Лайам Эллиот действительно был мужчиной ее мечты. Неосуществимой.
— Ты можешь проводить меня до дома, но пообещай мне не заходить внутрь.
Всю неделю в Лайаме боролись долг перед семьей, дружеские чувства к Кейду и желание увидеть Обри.
Днем он прятался от Кейда, успокаивал клиентов и пытался сгладить конфликты между родственниками. Вечером шел домой к Обри. Там заботы покидали его. Они готовили обед. Занимались любовью. И разговаривали. О чем угодно.
Он не мог уехать в Колорадо, не попрощавшись. Надеясь, что Обри не рассердится на столь ранний звонок, Лайам набрал ее номер.
— Алло… — Голос у нее был хрипловатый со сна. Одного этого слова хватило, чтобы искры побежали по его венам.
— Я звоню попрощаться перед отъездом.
Он понял, что не хочет уезжать. Это открытие удивило его. Ему всегда нравилось путешествовать, но работа в холдинге не давала возможности. В другое время он с удовольствием посмотрел бы Колорадо, сбежав хоть ненадолго от работы… Лайам любил Кейда как брата и был рад, что его друг нашел Джесси, но он не в силах был сейчас смотреть на их счастье, понимая, что для него и Обри это недоступно.
— Лайам?
— Я здесь.
Он будет скучать по ней, он это понял. По ее дерзким шуткам, по голосу, который в одну секунду прогонял все его заботы, по телу, сексуальному, как грех, по губам. Он хотел сказать ей это, но осекся. Это против правил. Нельзя говорить о будущем. Все, на что они имели право, — «здесь и теперь».
— Я позвоню тебе из Колорадо, если будет возможность. Если нет, позвоню, когда вернусь. Ты помнишь, что мы договорились на воскресенье?
— Да. Лайам, я… я буду скучать без тебя по ночам. Его сердце на секунду замерло.
— Я тоже.
— Повеселись там как следует.
— Я постараюсь.
Он постарается. Потому что друг и семья будут ждать от него этого. А он всегда делал то, чего ждала от него семья.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Признайся, ты просто не в состоянии провести двадцать четыре часа, не поговорив с Обри. Лайаму хотелось рассказать ей все, что он увидел на ранчо Трэвиса Клейтона. Никогда раньше он не бывал в таких местах. И чувствовал себя как маленький ребенок. Никак не мог привыкнуть ни к отсутствию смога, ни к тишине.
При первой же возможности Лайам сбежал от компании, собравшейся на ранчо «Сильвер мун» в большом двухэтажном бревенчатом доме, нашел уединенное место и набрал номер Обри. Она ответила после первого же гудка, и его сердце привычно замерло при звуке ее голоса.
— Ты просто не можешь себе представить, что это за место, — выпалил он без предисловий. — Здесь на целые мили не видно ни одного здания и потрясающие горы.
— И ты тоже здравствуй, — рассмеялась Обри в трубку. — Ты никогда не был на Западе?
— Если не считать пары деловых поездок в Лос-Анджелес и Даллас, нет. Я будто попал в вестерн. Дядя Шейн…
— Дядя Шейн? — переспросила Обри. Шейн, хотя и был всего несколькими годами старше Лай-ама, был его дядей и главным редактором «Базз». — Вы поехали всей семьей?
Семья. Семья, которой он не мог ее представить. Эта мысль разом испортила ему настроение.
— Не совсем. Скорее можно сказать, что мы поехали всей редакцией «Харизмы». Кроме Кейда и Джесси, здесь тетя Финола — родная мать Джесси, бабушка Мэв, моя кузина Скарлет и ее жених Джон Харлан.
— Джон Харлан из рекламного агентства «Сас-кинд, Энгль и Харлан?» — спросила Обри.
— Ты его знаешь?
— Да. Мы с ними работали.
Лайам ощутил знакомое покалывание в затылке.
Плохой знак. Но он прогнал дурные предчувствия — Джон не может ничего знать о них с Обри.
25 
