очень нудно 
94 
Чуть справа от таверны стояли рядышком три огромные бадьи, наполненные холодной водой. Тех посетителей, кто не рассчитал сил и уже был готов свалиться под лавку или вернуть заведению все съеденное и выпитое в виде мерзких разводов и кучек на полу, дюжие парни хватали под руки и вытаскивали наружу. Макание хмельных голов в воду, а порой и не только голов, быстро приводило в чувство неумелых пропойц. Затем они, в зависимости от толщины кошелька и физической крепости, после платных водных процедур или возвращались за стол, или убирались восвояси.
Большая же часть площади перед таверной была превращена в арену, на которой проходили массовые ристалища корабля на корабль, команды на команду. Желающих почесать кулаки о небритую рожу соседа бдительные служители таверны выводили на свежий воздух, где и предоставляли им возможность реализовать негласное право матросских гуляний бить ближнего и становиться битым самим. Охрана приглядывала за дерущимися, но сама в свалку встревала лишь в исключительных случаях, например когда из толпы в сторону окна таверны вылетал булыжник, бутылка иль иной тяжелый предмет. Когда же узаконенный мордобой заканчивался, а Дарк со спутником появились на площади именно в этот момент, победителям предлагалось аккуратненько сложить рядами бесчувственные тела побежденных и заплатить небольшой сбор за то, что вышибалы следили за дракой и якобы оберегали бузотеров от появления в ней лишних участников. В который раз Аламез убедился, что разумный хозяин извлечет прибыль из всего, даже из того, что остальным приносит лишь слезы сожаления и убытки.
Матросы, победившие той ночью в кулачном бою, оказались строптивыми и несговорчивыми. Сбор они оплатить отказались да и на язык были несдержанны, за что и поплатились, всего за каких-то десять секунд превращенные дубинками из бравых бойцов в окровавленные отбивные. Охранники ловко орудовали дубинками, казалось, ставшими достойным продолжением их мускулистых рук, и действовали сплоченно, как настоящий, не раз побывавший в переделках отряд. Наблюдавший за диковинным зрелищем Дарк не сомневался, что вышибалы каждый день по многу часов упражнялись в коллективной работе с оружием, прежде чем заступать на ночное дежурство. Не обошлось без долгих тренировок и в неблагодарных трудах по оттаскиванию за ноги оглушенных тел. Не успели Дарк с Каблом ступить на широкое крыльцо таверны, как матросский бунт был жестоко подавлен, а на ногах остались лишь почти не пострадавшие в схватке охранники. Проигравшие же участники потасовки мирно лежали ровными рядами на мостовой.
Колокольный звон, означавший наступление полночи, настиг монаха в разорванной робе и его уродливого компаньона в тот самый миг, когда они только переступили порог таверны, что, впрочем, было лишь совпадением, а не знамением свыше. Огромный зал был поделен на две неравные части.
Большая часть помещения была самым что ни на есть настоящим портовым кабаком, в котором после долгого плавания хмелели и забывались матросы, вконец обезумевшие от ощущения под ногами твердой земли. Составленные вместе столы; обилие выпивки и бесстыдно выставляемых напоказ телес, притом не только женских; шум, гвалт, гам, грохот посуды и непристойные песни, вымучиваемые пьяными голосами. Однако и в этом хаосе присутствовал порядок, поддерживаемый жесткой и властной рукой хозяина. Пол возле столов не был завален объедками, замаран нечистотами или усеян обломками табуретов и прочей мебели. Все до единого окна были целы, да и висевшие на стенах картины пьяные морячки не трогали. За обстановкой в зале и сохранностью хозяйского добра зорко следили еще десятка два охранников, и любая попытка нанесения ущерба была бы тут же пресечена самым жестоким образом.
Другая, меньшая раза в три часть зала скорее уж напоминала простенькую, но обставленную со вкусом ресторацию для обедневших дворян, тоже иногда путешествующих на кораблях и, следовательно, спускающихся на сушу во время остановки в портах. Там и столов было куда меньше, и компании трапезничали не столь многочисленные да шумные. За некоторыми столами даже сиживали одиночки – представители различных сословий, но определенно с большим в разы достатком, нежели члены судовых команд. Граница между двумя разительно отличавшимися один от другого мирками была четко обозначена ровной, живой линией ярко-зеленого цвета, цвета кафтанов охранников. По замыслу прозорливого владельца, многочисленные служители выполняли сразу две задачи: следили за порядком в заведении, уничтожая любое безобразие и свинство в зародыше, а также взимали мзду за проход в привилегированную часть кабака, куда и блюда носили получше, и девицы захаживали не столь потасканные.
94 
