очень нудно 
113 
– Они теперь по всякому пустяку ко мне обращаются, а я ничего не понимаю. Ни в курах, ни в лошадях, ни в хозяйстве. Как мне с этим управиться?
– Вам и не нужно понимать и управляться, – поцеловал он ее пальцы.
Марго вздохнула: «Брат потерял голову, а его ничего хорошего не ждет. Но о чем я думала до появления глупой кухарки? Ах да, улики…» Она вскинула глаза на брата:
– Мишель, ты не против, ежели я отвлеку тебя?
– Нет, – неохотно оторвал тот взгляд от невесты.
– Пойдем со мной на минуточку…
Мишель проследовал за ней на второй этаж. Остановившись у двери Сурова, она смущенно потупилась:
– Не подумай дурно, но… давай войдем к подполковнику.
– Зачем?
– Так надо. Поверь, он не рассердится.
Вошли.
– Поищи в шкафу сюртук, мне неловко.
Открыв практически пустой шкаф, Уваров заворчал:
– Саша не носит сюртуков, Марго.
– А сюртук не его… Да вот же он. Возьми его и держи.
– Он в крови! – ахнул Уваров.
– Кровь давно высохла.
Уваров держал в обеих руках сюртук, а Марго с величайшим интересом рассматривала его, наклоняя голову то вправо, то влево, отходила назад. Вдруг улыбка тронула ее губы:
– Спасибо, милый, можешь идти к своей Шарлотте.
– Марго, ты можешь объяснить…
– Позже, дорогой, позже!
Из комнаты Сурова она отправилась к де ла Гра. Его в комнате не было. Недолго думая, помчалась в лабораторию, постучала и позвала:
– Профессор! Ответьте, вы здесь?
Он открыл дверь, Марго успела заметить, как Никифор, который тоже находился внутри, отошел в сторону. Значит, запрет де ла Гра на посещение лаборатории касается не всех… Очень интересно!
– Простите, что отвлекаю вас, – заговорила графиня, – но не ответите ли вы мне на один несущественный вопрос?
– С удовольствием, мадам.
– В ночь убийства ее светлости откуда вы услышали крики Шарлотты?
– Из лаборатории.
– А барон и баронет вышли из дома?
– Да, мадам. Я прибежал первым, они чуть позже… Кажется, сначала фон Левенвольде, после него барон.
– Благодарю вас, сударь.
Марго бесцельно двигалась по двору. Придется убеждать пристава делать обыск без доказательств, а искать надо несколько вещей: сюртук с оторванной пуговицей, двузубец, веревочную лестницу. И следует заставить всех троих написать несколько строк. Последнее – шрам от пули на левом плече. Но раздеть человека полиция будет иметь право, когда один из подозреваемых перейдет в разряд убийц. А как не обнаружится ни одной из улик? Будет скандал, ведь полиция нанесет оскорбление необоснованными подозрениями… Но есть убедительный довод, и Марго приведет его: если нечего бояться, для безопасности и уверенности обыск необходим. Правда, все равно нет гарантии, что согласятся все. Она лично в подобной ситуации пришла бы в бешенство.
Взгляд Марго остановился на дереве, возле которого произошло нападение на баронета. Дерево выглядело трухлявым. Она подошла к старым качелям, попробовала их на крепость, осторожно села и рассеянно осмотрела небольшое бурое пятно…
– Как же так? У убийцы столько просчетов, а мне не удается вычислить его!
На пороге дома появились фон Левенвольде и фон Бэр, направились к Марго, поприветствовали ее.
– Вот то ужасное место, – хмуро обронил баронет. – Не забуду его до конца дней.
Марго смотрела на мужчин, а перед ее глазами стояли крестьянская девушка, выловленная из озера, доктор Кольцов, няня Шарлотты, герцогиня… Все убиты одинаково…
– Посмотри, Адольф, пятно! – воскликнул фон Левенвольде, присел у бурого пятна на земле. – Неужели это моя кровь? Хм, наверное, я тоже его ранил.
– Будет тебе об одном и том же твердить! – покривился барон.
– Ну да, не на тебя же напали… – обиделся баронет.
– Не сердись, Вильгельм. Я просто беспокоюсь о твоем драгоценном здоровье. Эдак ты совсем ума лишишься, коль тебя одолеют воспоминания.
– Как вы себя чувствуете? – проявила беспокойство Марго, повернувшись к баронету.
– Как можно чувствовать после… – проворчал тот и тяжко вздохнул. – У меня все болит. Даже бессмертная душа. В общем, с меня довольно, я намерен покинуть усадьбу. Навсегда.
– Мечты у нас с тобой несбыточные, – тоскливо произнес барон.
– Брось, – неожиданно повеселел фон Левенвольде. – Стоит пережить покушение, чтобы понять, как уязвима жизнь. Я теперь в любом положении буду видеть положительные стороны, так-то. Пойдем выпьем вина? Я жив и рад этому. Сударыня, не желаете ли присоединиться?
113 
