очень нудно 
104 
– К чему так длинно? – обронил Сулла. – Я должен охранять всех вас. Как добрый хозяин. И вас, и себя. – Он подчеркнул: – И вас.
Сулла глянул куда-то назад. Точно оттуда грозила беда. Красс развел руками. Ему нечего было возразить.
– О вас пекусь, – жестко, словно бы с огромным усилием выговорил Сулла.
И повернулся ко всем спиной.
Прошло несколько минут, в течение которых и хозяин и гости молча стояли на своих местах.
– О вас, – глухо повторил Сулла.
И все вздохнули свободно. Кроме Красса. Он продолжал недоумевать. Потому что ничего похожего на то, что увидел здесь нынче вечером, он никогда не видел. Не имело смысла дольше затягивать этот малоприятный разговор, но вернуться к этой теме когда-нибудь в будущем следует. Так решил Марк Лициний Красс…
Сулла пригласил гостей в таблинум коротким взмахом руки.
Это была огромная комната с книгохранилищем. Свитки папирусные, пергаменты и вощеные дощечки занимали чуть ли не половину помещения. Прекрасный стол, тонко инкрустированный черным и красным деревом, стоял в глубине комнаты. Кресла – одинарные и двойные – были обиты вавилонскими шелками, специально сотканными для обивки. Золото, серебро, бронза украшали стол: то это были хранилища для стила, то для чернил, то для пергамента, то для зубочисток. Небольшая шкатулка, украшенная смарагдом, служила футляром для набора финикийских глазных кристалликов: с их помощью улучшалось зрение и увеличивались предметы. А уж о светильниках нечего и говорить: они сплошь из золота, слоновой кости, ножки – из черного дерева. Ассирийские толщенные ковры, устилавшие изразцовый пол, поглощали малейший шум шагов.
– У этого купчишки недурной был вкус, – сказал Помпей. – Где он сейчас?
Сулла недолюбливал Помпея еще больше, чем Красса. Этот на все имеет свое мнение, что в конце концов можно пережить, наплевав на все его мнения. Дело в том, что и внешне мало уважителен. Одно дело – мнение, которое держишь про себя, и совсем другое то, что выставляешь напоказ. Едва ли тут дело обойдется без крупной ссоры…
– Где он сейчас? – спросил Сулла так, словно Помпей отлично знал, где именно скрывается купчишка с семьей. – Улизнул… Это тебя устраивает?
– Вполне, – ответил коренастый, плотно сбитый Помпей. Его волосы, коротко подстриженные, были ему не к лицу.
Сулла подошел к столу. Потрогал рассеянно безделушки, золотого слоника, серебряного лебедя, ларчик черного дерева. Глянул исподлобья на друзей, сгрудившихся прямо перед ним: их разделял отполированный, точно зеркало, стол.
– Прежде чем возлечь за пиршественным столом, – начал Сулла, – я бы хотел сообщить кое-что. Что может пригодиться нам. Особенно на будущее.
Он нахмурился пуще прежнего, вытер лоб платком. Вот-вот сообщит нечто неприятное, очень тягостное, горькое…
– Враги республики, враги отечества, – продолжал он, – грозят нам великими бедами. Я спрашиваю всех и каждого из вас порознь: можем мы равнодушно смотреть на это?
Все молчали. А Гней Помпей спросил:
– На что?
– Я же сказал, Помпей… – И Сулла помрачнел еще более. Этот молодой человек берет на себя слишком много. Сулла отвечает ему раздраженно: – Нельзя бездействовать, когда хорохорятся враги отечества.
– А я думал, что они разбиты, – пылко возразил Помпей.
– Ты так думал?
– Да.
– Ошибаешься, Гней. Жестоко ошибаешься! Или тебе захотелось изведать холода Мамертинской тюрьмы?
– Это угроза, Сулла?
– Да, – сказал Сулла, – угроза со стороны марианцев. Это они заточат тебя… Если, разумеется, победят нас.
– Как?! – не сдавался Помпей. – Ты говоришь об их победе, когда находишься здесь, на Палатине, в качестве победителя?
В разговор вмешался Гай Антоний Гибрид, худой от тщеславия и желчный от недостатка мужских способностей.
– Что я слышу? – сказал он Помпею. – Ты, молодой человек, ведешь себя не совсем учтиво по отношению к нам, старшим…
Сулла усмехнулся.
– Тебе ясно сказано! – Гибрид взглянул на Суллу. – Тебе, Помпей, сказано ясно! Враги отечества не дремлют. Стало быть, нужно то, что нужно. А что нужно – сейчас услышишь. – И обратился к Сулле: – О великий, мудрый и всесильный, продолжай свои золотые слова!
Молодой полководец так и обомлел. Ему захотелось увидеть Красса, но тот, как нарочно, спрятался где-то в углу, за спиною легата Руфа.
Сулла сказал:
– Благодарю тебя, Гибрид. Ты, как всегда, привносишь в беседы мир и благоразумие. – И продолжал далее: – Я не знаю, что завтра скажет сенат. Я потребую жестких мер в отношении врагов отечества. Я не потерплю самочинства, самоуправства. Республика требует дисциплины, самодисциплины. Республика нуждается в управлении, а не в болтовне. – Он почему-то сверлил взглядом Помпея. – Да, всем надоела болтовня! Я посмотрю, что скажет завтра сенат… Да, чтобы не забыть. – Сулла поискал глазами Децима и сказал ему: – Сколько пленных пригнали из Антемны?
104 
