101 
— А что в этом плохого? Ты ведь любишь жить на природе?
— Я люблю жить на природе, когда у меня отпуск. А не из-за того, что мы оба стали безработными.
Хани решительно вздернула подбородок:
— Не хочу об этом разговаривать.
— Хани…
— Я серьезно, Дэш. Не сейчас.
Дэш уступил и на этот раз и начал рассказывать о росших вдоль шоссе растениях и видневшихся глыбах вулканического происхождения. Когда они проехали южнее, через открытые окна джипа подул горячий бриз. Хани увидела повсюду брошенные старые автомобили, и ей стало не по себе. В окружавшем их ландшафте было что-то апокалиптическое: мрачная пересохшая местность, покрытая струпьями ржавых кузовов автомобилей, перевернутых, словно дохлые жуки; высохшие остовы деревьев, полузаброшенная дорога с лежащими там и сям скелетами животных. Даже на самых опасных участках дороги не было ограждений, и кое-где по сторонам группы крестов указывали места, где покоились ушедшие из жизни любимые кем-то люди.
Хани охватил необъяснимый страх — не за себя, а за Дэша.
— Давай я сяду за руль, — неожиданно предложила она.
Дэш вопросительно посмотрел на жену. Хани знала, что он отличный водитель, но ей хотелось сидеть за рулем. Только если она сама будет управлять каждым движением автомобиля, следить за каждым поворотом дороги, ей удастся уберечь его.
— Здесь неподалеку есть ресторан в прибрежном домике, где можно остановиться на ленч, — сказал он. — И готовят там неплохо. А затем ты сядешь за руль.
Хани заставила себя несколько раз глубоко вдохнуть и потихоньку начала расслабляться.
«Домик» — довольно лестное определение для этого ресторана. Он был сооружен из необожженного кирпича и когда-то выкрашен в зеленый с желтоватым оттенком цвет. На убогой террасе с видом на море выставили несколько разномастных столов. От солнца террасу укрывала ветхая крыша с хлопающим на ветру толем, установленная на неотесанных деревянных столбах.
— Я знаю, что налоговое управление забирает большую часть твоих доходов, Дэш, но мне кажется, ты смог бы предложить мне что-нибудь и получше.
— Посмотрим, что ты скажешь потом, — ответил с усмешкой Дэш, проведя ее к колченогому деревянному столу, к столешнице которого был прибит квадрат тщательно вымытого линолеума.
— Сеньор Куган!
— Hola! Como estas, Emilio?
Дэш поднялся навстречу пожилому мексиканцу. Они обменялись приветствиями, выговаривая испанские слова с бешеной скоростью, а затем Дэш представил ее. Поскольку Хани не знала языка, то не поняла, как Дэш определил ее статус. Наконец Эмилио удалился через обитый сеткой от насекомых вход на кухню.
— Надеюсь, ты проголодалась. — Дэш снял шляпу и положил рядом на свободный стул.
Следующие полчаса они наслаждались блюдами, лучше которых Хани есть еще не приходилось: quesadillas из нежных маисовых лепешек с пузырящимся козьим сыром, сочные, сдобренные лимонным соком ломтики морского уха, авокадо, приготовленные с мясистыми креветками, слегка отдававшими соленой водой и cilantro. Время от времени один из них брал вилкой особенно нежный кусочек и кормил другого. Иногда они целовались. Хани чувствовала себя так, словно Дэш был ее любовником с незапамятных времен.
Хани так насытилась, что смогла съесть только пару кусочков поданного на десерт жирного пирога с инжиром. Дэш также отложил вилку и смотрел на море. Хани увидела на голове у мужа хохолок, оставшийся после того, как Дэш снял шляпу, и потянулась пригладить его, до конца еще не уверенная, что имеет право на такие поступки.
Дэш поймал ее руку и поднес к своим губам. Когда он отпустил ее, на лице у него появилось мрачное выражение.
— Как только вернемся назад…
Хани отдернула руку:
— Не хочу об этом разговаривать.
— Нам необходимо поговорить. Это очень серьезно, Хани. Первым делом я хочу, чтобы ты встретилась с хорошим адвокатом.
— Адвокатом? Ты что, уже собираешься со мной развестись?
Дэш не улыбнулся.
— Я не о разводе. Все твои деньги до последнего пенни должны быть надежно заперты, чтобы до них не добралось налоговое управление, — из-за меня. Не хочу, чтобы тебе пришлось расплачиваться за мои финансовые ошибки. С моей стороны было глупо не подумать об этом раньше, до нашей женитьбы. Не знаю… я не очень удачлив с деньгами.
Увидев, как Дэш расстроен, Хани улыбнулась:
— Я позабочусь об этом, хорошо? Не переживай.
Ее уверения, кажется, успокоили Дэша, и он вновь откинулся на спинку стула. Но эти вопросы ждали безотлагательного решения; они остались висеть в воздухе. Хани понимала, что спрятаться от забот негде, да и не удастся, как бы ей этого ни хотелось. Она в раздумье поковыряла этикетку на бутылке с минеральной водой.
101 
