103 
Понемногу она начала понимать, что имел в виду Дэш. Здесь во всем была такая неподдельная естественность, что, казалось, упали все разделявшие их покровы. Не осталось ни тайн, ни недомолвок.
— Когда мы вернемся, Хани, нам придется нелегко. Я надеюсь, что у тебя все же хватит стойкости все это перенести.
Хани приподнялась на локте и посмотрела в любимое лицо.
— Мы оба знаем, что у меня хватает стойкости, — сказала она тихо. — А у тебя?
Хани всей кожей ощутила, как удаляется от нее Дэш и исчезает возникшая между ними близость.
— Не говори ерунды. — Дэш медленно отвернулся.
Может, сказалась магия пустыни, но у Хани словно спала с глаз пелена. Она наконец отчетливо разглядела Дэша — целиком, без прикрас, разглядела его самого, а не то, каким он хотел ей казаться. Хани это испугало, но любовь придала отваги, и, собравшись с духом, она тихонько коснулась его спины:
— Дэш, по-моему, пришло время окончательно повзрослеть.
Спина под рукой Хани напряглась.
— Что ты хочешь этим сказать?
Разговор Хани начала, а продолжать не было никакого желания. А что, если она ошибается? И вообще — с какой стати она решила, что знает о нем то, чего не поняли взрослые женщины, на которых он был прежде женат? Не затем Хани напомнила себе, что все те взрослые женщины бросили Дэша.
Поднявшись на колени, она придвинулась так, чтобы видеть его лицо:
— Ты должен признать, что с нашей женитьбой закончилась большая часть твоей жизни. И не думай, что, если решишь разорвать наш брак, тебе будет достаточно, как и прежде, забраться в постель к другой женщине, и ты тут же получишь развод!
Дэш сощурился и вскочил со спального мешка:
— У тебя ни капли здравого смысла!
— Вздор! Начиная со своей первой женитьбы, ты использовал застежку на брюках как аварийный выход. Но если с другими твоими женами этот номер проходил, у меня он не пройдет! — Сердце начало бешено колотиться, но она зашла уже слишком далеко, чтобы отступать. Поднявшись на ноги, Хани посмотрела в глаза Дэшу. — Предупреждаю сразу, если обнаружу тебя в постели с другой женщиной, то запросто пристрелю тебя или ее, но развода ты не получишь!
— Более идиотских заявлений я еще не слыхивал! Выходит, ты даешь мне разрешение на супружескую неверность.
— Просто предупреждаю, что тебя ждет.
— Вот этого я как раз и боялся! — Дэш от волнения заговорил сбивчиво. — Ты еще слишком молода! Ты не знаешь главного о браке… Даже самой глупой женщине никогда не придет в голову сказать такое своему мужу!
— А я сказала. — Хани прикусила нижнюю губу, чтобы удержать дрожь. — Я не разведусь с тобой, Дэш. И не важно, со сколькими женщинами ты будешь спать.
Даже в слабом свете костра Хани увидела, как лицо Дэша покраснело от гнева.
— Да ты просто дура, ясно тебе?
Страх успел немного испариться, и она с беспокойством посмотрела на мужа:
— Я тебя сильно напугала, да?
— Я не испугался. Просто не могу поверить, что ты настолько глупа, — огрызнулся Дэш.
Хани решила довести дело до конца:
— Я уже ничего не могу поделать с твоим характером. Скажи спасибо тем благодетелям, из-за которых ты кочевал из одной семьи в другую.
— Да при чем здесь это?
— Я не собираюсь исчезать из твоей жизни, как другие семьи. Ты можешь любить меня столько, сколько захочешь, и ничего плохого не случится. Я твоя жена до конца жизни, и, как бы ты ни старался, тебе не удастся от меня избавиться!
Хани видела, что Дэш собирается с духом для ответа. Он уже открыл было рот, но потом словно оцепенел. Хани взяла Дэша за руку.
От порыва ночного ветра заскрипел кактус. По-прежнему глядя в сторону, Дэш тихо спросил:
— Ты все это серьезно?
— Более чем.
Дэш посмотрел на нее, и, хотя он прокашлялся, голос зазвучал хрипловато от распиравших его чувств:
— Более вредной и въедливой бабы, чем ты, я еще никогда не встречал.
Сначала Хани показалось, что это отблески костра, но потом она поняла, что ошиблась. В глазах Дэша Кугана действительно стояли слезы.
КРУТОЙ СПУСК
1989-1990
Глава 19
— Вы все еще в обиде на Дэша и Хани?
Вопрос этот репортерша из «Бомонда» задала, скрестив ноги и глядя на Эрика сквозь стекла очков в красной металлической оправе. По виду Лорел Крюгер была типичной нью-йоркской интеллектуалкой — стройная и привлекательная, с простой короткой стрижкой и минимумом косметики на лице. Туалет ее составляли довольно случайно подобранные и чересчур свободные вещи: свитер под горло, брюки цвета хаки для багги[12], сапоги и советские армейские часы.
103 
