очень нудно 
39 
– С мазью от геморроя. Она хихикает.
– А что, не гламурно?
– Нет.
– Тогда с томиком Пушкина.
– Ну…
– Тогда с журналистами! – ору я. – Я никогда не расстаюсь с журналистами!
И выключаю телефон.
Говорят, что, умирая, мы попадаем в другой мир. И там нам совсем не страшно. А даже наоборот.
Попыталась представить.
С крючком через весь рот, рыба радостно бьется об асфальт.
Не верю.
Я включила телефон. Перезвонила Регина.
– С тобой все нормально?
– Да.
– Написала колонку?
– Нет.
– Ужас.
Моя душа не плакала.
Она страшно выла и царапала небо обкусанными ногтями.
Утром Ира гремела кастрюлями.
– Буду свекольник варить! – сообщила она.
– Зачем? Свекольник летом едят, – сказала я. – Или нет?
– Вы можете себе позволить есть свекольник тогда, когда вам хочется, – ободряюще улыбнулась Ира.
Алик.
– Я все еще в Яшчилане! – радостно сообщил он.
– Что это? – поинтересовалась я, немного испуганно.
– Центр культуры майя в классический период. Я имею в Виду первое тысячелетие нашей эры.
– Нравится?
– Поначалу страшно было. Я думал, это ягуары орут, а оказалось, обезьяна-ревун. Смешно, да?
– Смешно, А куда ты дальше?
– На моторке по Фронтера-Коросаль. Это поселок. А там махну автомобилем по дороге Карретера Фронтериза. 150 километров до Паленке. Говорят, там сепаратисты.
– Это опасно?
– Не знаю. Они обыскивают машины по дороге.
– Ты аккуратно.
– Да. Я знаю. Ты никуда не летишь в ближайшее время?
Нет, я никуда не лечу.
8
– Ира, я ведь тебе говорила, что мне нужны каждый день чистые полотенца?
– А у вас какие? – Она сидела на диване и листала журналы. Считалось, что она разбирает их.
– А у меня просто глаженые. А мне нужны стираные.
– Ладно. – Ира пожала плечами. – На этой фотографии вы нормально получились. Вам надо улыбаться почаще. Как я.
– Хорошо. – Я искала зарядку от телефона
– Да. Вот мой свадьбу отложил, а я – ничего, улыбаюсь, сижу, журнальчики рассматриваю. Сейчас еще свекольник готовить буду.
– Не надо.
– Почему не надо? Улыбка украшает человека.
– А может, тебе, наоборот, надо попробовать не улыбаться? Может, он тогда на тебе женится? Может, ему зубы твои не нравятся, а он тебе признаться боится? – Я наконец-то нашла зарядку. За телевизором.
– Он ничего не боится. – Она гордо встала. – Ему просто кое-какие дела закончить надо.
– Тебе тоже. Ты помнишь насчет полотенец?
Я подъехала к ИТАР-ТАСС. Online-конференция.
Жду на пропускной Сан Саныча. Телефон зазвонил колокольным набатом. Регина.
– Колонку написала? – кричит она. – Они меня убьют! С 6 утра звонят! Им журнал надо сдавать!
– Не написала, – вздохнула я.
– А чего? – тихо спросила Регина.
– Не знаю… Не смогла.
– Не пошло?– еще тише и очень сочувственно.
– Не-а…
– Ну и хрен с ними. Обойдутся один раз без твоей колонки. Бее равно эти журналы никто не читает.
– Так они же место держат?
– Ну, да, держат.
– Они же не могут с пустой полосой…
– Рекламу поставят. Ничего страшного. Не переживай.
– А они уже проплатили?
– Ну, да. Ну и что? За следующую платить не будут…
Запорошенный снегом, переходил Садовое кольцо Сан Саныч. Ему со всех сторон сигналили машины, он отмахивался от них, как от назойливых мух, и упорно пробирался на эту сторону Садового.
– Ты весь в снегу, – удивилась я.
– Уникально: на той стороне идет снег, а здесь – нет.
– Прикольно.
На компьютере появляются вопросы, которые мне шлют читатели.
Я не набиваю сама ответы. Я их диктую.
Сан Саныч смотрит на второй монитор.
«Ваш любимый кинорежиссер?»
«Режиссер – не знаю. А кинопродюсер – Сережа Члиянц».
«Вы очень красивая. Наверное, вам помогают профессионалы. В какой салон вы ходите? Я бы тоже хотела ходить туда».
Очень люблю такие вопросы. Отличный повод пропиарить бизнес друзей.
«Тре жоли».
Леночка, не благодари.
«Вам не кажется, что шумиха вокруг вас не слишком естественна. Или вы считаете, что действительно сделали что-то выдающееся?»
Сан Саныч придвинулся к монитору, как будто бы страдал дальнозоркостью.
«Я ничего не делала для того, чтобы эту шумиху организовать. Люди пишут книги, поют песни, летают к звездам – делают то, что им нравится. А уж все остальные решают – выдающееся или нет. Если вы считаете: нет – ваше право. Я и сама не считаю, что сделала что-то особенное. Просто я рассказала то, что хотела рассказать».
39 
