очень нудно 
80 
Вновь стал слышен шёпот, только теперь он набрал силу и легко можно было разобрать: «Тхер'ез Таугрим! Тхер'ез Таугрим!» Незнакомый язык неприятно царапал слух. Хотелось закрыть уши руками и бежать прочь. Но здесь проявила себя звериная натура Ненахова. Это был вызов, он не смог сдержаться и зарычал.
— Ну же, идите сюда, быстрей. Чем бы вы ни были! — вдруг заорал Артём. С видимым трудом он поднял левую руку на уровень груди и сжал пальцы на манер когтей. — Идите ко мне!
Чего он творит?! Захар уже видел Артёма таким — злым, сосредоточенным, готовым убивать. Они тогда допрашивали Олега, и ничем хорошим для пленника история не закончилась. Этот Артём не был приятелем Захара, даже мысль, будто он мог мирно сосуществовать с кем бы то ни было, казалась жестокой насмешкой. Разве может вестник самой смерти испытывать какие-то чувства, кроме ненависти?!
Захар едва не прозевал тот момент, когда одна из теней на стене вдруг обрела объём, обросла плотью и прыгнула ему на спину. Заметив движение краем глаза, Ненахов крутанулся на месте и встретил атаку ударом десятка когтей. Враг дёрнулся, разочарованно завыл и… взорвался тучей пыли. Прикрываясь локтём, Захар отступил в сторону. Только поэтому новая тень врезалась ему не в грудь, а в плечо.
Ненахову показалось, что его ударил самосвал. В правом плече хрустнуло, рука повисла плетью. Вслепую отмахнувшись левой, Захар с удовлетворением отметил ещё один хлопок, возвестивший о гибели врага.
— Артём! Уходить надо! — гаркнул Ненахов, особо не надеясь на благоразумие приятеля. Были бы мозги, он бы с такими силами связываться не стал. Коротко оглянувшись через плечо, Захар увидел, как виритник отбивается от трёх таких же теней. На его глазах Сноходец схватил одну левой рукой и, загородившись ею от остальных, что-то такое сделал. Вспыхнувший белый огонь вмиг пожрал врага. Две другие тени испуганно отпрянули назад. Из углов донёсся злобный вой.
— Боитесь, черти? — закричал Захар, уворачиваясь от новой атаки. Его охватило нечто вроде куража, когда всё кажется максимально ясным и понятным, а каждое действие оказывается ловким и правильным. Выдернув левой рукой из кармана заветную банку с солью, когтем сковырнул крышку и сыпанул прямо перед стеной, где уже начали материализовываться новые враги. Знакомо зашипело, пахнуло гарью.
— О, да никак старые приятели пожаловали? — неизвестно зачем крикнул Захар. К паукам, кляксам и другим порождениям тьмы он испытывал сильнейшую ненависть. — Ну так получайте, твари!
К правой руке начала возвращаться чувствительность. Отступив к центру комнаты, Ненахов сделал несколько пробных взмахов. Пока ещё плохо, но конечность начала действовать. При нужде он сможет ею даже кого-нибудь хорошенько приложить.
Поднявшуюся с пола тень Захар встретил хорошим пинком, а потом добивающим ударом левой. Он успел привыкнуть к лёгким победам, но, вместо того, чтобы развеяться в пыль, тварь чем-то саданула его в живот. Ненахова скрючило, и от резкой боли тут же вырвало. Успела мелькнуть мысль, что попади порождение ночи чуть ниже, и Захару предстояло бы на практике изучать пределы своей регенерации.
Новый удар сшиб его на пол и, что самое страшное, выбил из рук соль. Судя по шипению, она на кого-то попала, но Захару легче от того не стало. Сверху на него навалилась неподъёмная тяжесть, возникло ощущение, что в каждую клеточку тела погружается нечто мерзкое и донельзя грязное, а в голове возникли нечеловеческие видения. От ужаса Ненахов не сдержался и визгливо заорал. Дёрнулся, попытался вырваться, но всё бесполезно. Прижали крепко. Позади продолжал драться Артём, но на его помощь рассчитывать не приходилось.
Неужели конец?!
От дикой боли в ноге по телу прокатилась волна жара, отгоняя иномирную мерзость и возвращая ясность сознания. Даже придавливающая к полу тяжесть уменьшилась. Захар воспользовался данным ему шансом. Крутанулся на месте и, в клочья разрывая когтями линолеум, на одних руках вырвался из плена тени. Встать на четвереньки не получилось, правая нога подвернулась, он грохнулся обратно. И новая вспышка боли едва не лишила его сознания.
Что за чёрт?! Чувствуя, как убегают последние мгновения, прежде чем на него снова набросится ожившая тень, Захар провёл рукой по пульсирующему болью бедру. Под ладонь попался тонкий, липкий от крови стержень, глубоко вонзившийся в тело. Как так получилось, можно будет выяснить и потом. Сцепив зубы, крепко обхватив основание ранившей его штуковины, Ненахов рванул. В глазах потемнело.
80 
