10 
– Очень.
– Замечательно. Я счастлив за вас обоих.
– Вот, для вас все готово.
Я вручила Огате-сан лакированную коробочку со снедью.
– Ага, остатки вчерашнего пиршества. – Он принял ее с театральным поклоном и слегка приоткрыл крышку. – Что ж, выглядит заманчиво.
Когда я вернулась в гостиную, Огата-сан надевал у входа башмаки.
– Скажи, Эцуко, – проговорил он, занятый шнурками, – ты видела этого Сигэо Мацуду?
– Раз или два. Он навещал нас после того, как мы поженились.
– Но теперь они с Дзиро не такие близкие друзья?
– Пожалуй. Обмениваемся поздравительными открытками, вот и все.
– Хочу предложить Дзиро, пусть напишет своему другу. Сигэо должен извиниться. Иначе мне придется потребовать, чтобы Дзиро с ним порвал.
– Понимаю.
– Я собирался об этом сказать еще раньше, за завтраком. Но такой разговор лучше отложить до вечера.
– Наверное, так.
Уходя, Огата-сан еще раз поблагодарил меня за коробку с обедом.
Вышло так, что вечером Огата-сан этот вопрос так и не затронул. И он, и муж вернулись домой усталыми и провели время за чтением газет, почти без разговоров. А доктора Эндо Огата-сан упомянул лишь однажды. За ужином он сказал коротко:
– У Эндо все как будто хорошо. Впрочем, скучает по работе. Вся его жизнь была в ней.
В постели, готовясь заснуть, я сказала Дзиро:
– Надеюсь, отец доволен тем, как мы его принимаем.
– Чего еще он мог ожидать? Если ты так беспокоишься, пойди с ним куда-нибудь.
– В субботу вечером ты не работаешь?
– Как я могу себе это позволить? Я и так выбился из графика. Отец умудрился выбрать для визита ко мне самый неудачный момент. Хуже некуда.
– Но мы сможем погулять в воскресенье, разве нет?
Ответа я, кажется, так и не получила, хотя, глядя в темноту, еще долго его ждала. Дзиро часто испытывал после работы усталость и не был расположен к разговорам.
Во всяком случае, мои волнения относительно Огаты-сан были излишними: в то лето он прогостил у нас гораздо дольше обычного. Помнится, он еще оставался с нами в тот вечер, когда в нашу дверь постучала Сатико.
Сатико надела платье, которое я раньше не видела, на плечи она набросила шаль. Глаза у нее были тщательно подведены, но выбившийся из прически тонкий локон свисал на щеку.
– Простите, что беспокою вас, Эцуко, – с улыбкой начала она. – Я хотела узнать: Марико, случайно, не у вас?
– Марико? Да нет, что вы.
– Ладно, не важно. Вы ее нигде не видели?
– Боюсь, что нет. Вы ее потеряли?
– Ну, что вы так смотрите? – рассмеялась Сатико. – Просто когда я вернулась, дома ее не оказалось, вот и все. Уверена, что очень скоро ее разыщу.
Мы разговаривали у входной двери, и я почувствовала, что Дзиро и Огата-сан глядят на нас. Я представила им Сатико, и все обменялись поклонами.
– Это не шутка, – сказал Огата-сан. – Может, лучше сразу позвонить в полицию?
– Не нужно, – отозвалась Сатико. – Я уверена, что найду ее.
– Но не лучше ли на всякий случай все-таки позвонить?
– Нет, в самом деле, – в голосе Сатико послышалось легкое раздражение, – никакой необходимости нет. Я уверена, что найду ее.
– Я вам помогу искать, – вызвалась я, натягивая на себя куртку.
Муж взглянул на меня с неодобрением. Хотел было что-то сказать, но удержался. Наконец обронил:
– Уже почти стемнело.
– Право же, Эцуко, незачем поднимать такой переполох, – говорила Сатико. – Но если вы не против со мной ненадолго выйти, буду очень вам благодарна.
– Будь осторожна, Эцуко, – сказал Огата-сан. – И если не сразу найдете девочку, звоните в полицию.
Мы спустились по лестнице. Воздух был еще теплым; низкое солнце озаряло на пустыре грязные борозды.
– Вы искали вокруг жилого квартала? – спросила я.
– Еще нет.
– Давайте же посмотрим. – Я ускорила шаг. – У Марико есть какие-то друзья? Может быть, она с ними?
– Не думаю. Право же, Эцуко, – Сатико со смехом взяла меня за локоть, – вовсе незачем так волноваться. Ничего с ней не случится. Собственно, я зашла к вам сообщить новость. Знаете, Эцуко, наконец-то все устроилось. Через несколько дней мы уезжаем в Америку.
– В Америку?
Я остановилась – не то от удивления, не то оттого, что Сатико держана меня за руку.
– Да, в Америку. Вы, несомненно, слышали, что есть такое место?
Мое изумление, казалось, ее забавляло.
10 
