34 
«Как жаль, что наше знакомство состоялось слишком поздно, — подумал Клемент в тот момент, — если бы только я познакомился с ней раньше, опередил Тедди, все могло бы измениться, она могла бы полюбить меня. Мы созданы друг для Друга, а теперь она потеряна навсегда!»
Преуспел ли он в сокрытии своих чувств? Пригрезилось ли ему, что он видел в ее глазах какое-то особое понимание, какое-то сходное чувство? Конечно, он не смел и надеяться, что она тоже подумала: «Если бы только…» Возможно, взгляд Луизы выражал жалость и сочувствие к нему или просто сердечную доброту. Ее безотчетная доброта, неизменно подмечаемая им, невольно делала мир лучше, светлее, обезоруживала враждебность, успокаивала боль, умиротворяла души. Мягкосердечие Луизы люди порой принимали за слабость, безжизненность и глупость. Кое-кто говорил: «Нет, от нее не опьянеешь, она не такой уж крепкий напиток!» Для таких чуткость и внимательность Луизы проявлялись незаметно.
Впервые они встретились в пустом театре. Клемент пришел на репетицию пораньше. Он стоял, задумчиво глядя на сцену и размышляя о том, в чем же заключается ошибка режиссера. Он ждал Тедди. Тедди пришел с девушкой. Клемент на мгновение взял ее руку и тут же понял, что в его душе родилась умопомрачительная тайна. Конечно, ум его не помрачился. Он ухлестывал за актрисами и поклонницами, причем некоторые из них почти годились ему в матери. А Луизе, разумеется, он никогда не открывал своей любви, ни ей, ни кому бы то ни было. Его откровенно развеселая жизнь с многочисленными обожательницами отрицала любые подозрения о наличии скрытой симпатии. Луиза уподобилась для него хранимой в тайнике драгоценности. Когда первый период «если бы только» завершился и Клемент смирился с существованием «миссис Андерсон», он осознал, что его любовь к ней ничуть не уменьшилась, но претерпела огромные изменения, превратившись в совершенно особое и уникальное чувство, породившее особые и уникальные, но крайне ценные переживания. Позднее мучительные мысли стали менее болезненными, и, хотя любовь осталась неизменной, Клемент начал сомневаться в остроте своих чувств. Потом умер Тедди. Эта неожиданная смерть вызвала огромное горе и смятение в маленьком мирке, который тем или иным образом стал ему почти семьей. На похоронах, среди многочисленных коллег и клиентов, он был, безусловно, в положении очень уважаемого друга семьи. Беллами сильно горевал, так же как Лукас и Клемент. Горе Клемента было искренним, но все же он не мог избавиться и от других мыслей. Его так и подмывало сразу же броситься к Луизе и предложить ей всю возможную помощь и поддержку, и он надеялся, что в процессе этих взаимоотношений он заявит в удобный момент о своей любви, которую она теперь вполне сможет принять. Девочки любили Клемента. В их доме он числился самым желанным гостем. Но почему-то именно такая благоприятная атмосфера породила в нем сомнения, связанные с тем, что его неожиданная близость или напористость могут быть нечестными, неправильными по отношению к ее отчаянному и уязвимому положению. Клемент пребывал в нерешительности. При этом Беллами оказал ей моральную поддержку, а Лукас — финансовую. И тогда начался второй период «если бы только» — если бы только он действовал быстрее, не задумываясь, отбросив к черту понятия «тактичность» и «благопристойность». Он обманул ее ожидания именно тогда, когда она сильно нуждалась в нем. Эти горькие размышления определенно служили временной помехой для своеобразной и смущающей дружбы с Луизой. Клемент избегал ее, едва не доходя до грубости, казалось, почти намеренно стараясь подавить свой интерес и свою привязанность. Боль утраченных возможностей невольно привела его к обесцениванию потери, превратив ее не в утрату, а в некую непостижимую данность. Со временем ситуация изменилась. Луиза радостно, как Клемент и ожидал, встретила его возвращение, и тогда он внезапно понял, что играет в ее жизни особую роль, не похожую на роли, отведенные Беллами или Джереми Адвардену, который, как всем известно, питал к Луизе давнюю tendresse [31]. Однако постепенно и ее доброе участие, и невинная безопасная естественность их дружбы начали печалить Клемента. Жива ли еще его любовь, или он уже смирился с устоявшимися отношениями? Их, безусловно, не назовешь любовными. У него еще бывали случайные связи с «чаровницами», уже менее частые, а в последнее время совсем редкие. Он никак не мог выбрать подходящую пару для женитьбы. Казалось, что ему просто не хочется жениться. Клемент все больше осознавал, что странная и давняя печаль его жизни, очень слабо окрашенная долгой дружбой с Луизой, как будто привносила в их отношения долю напряженности и неловкости, отягченную волнующей меланхолией. Клемент связал это с подрастанием девочек и Харви, которого Луиза любила как родного сына. Разумеется, уже долгие годы Клемент и Луиза вели нескончаемые разговоры о детях. Но, продолжая говорить о них, они стали избегать некоторых тем. Сложности были слишком очевидными, и они предпочли молча наблюдать за их развитием. На сцену выходит молодое поколение, ему будут принадлежать главные роли. Однако ничего не происходило, и у Клемента возникло ощущение, будто их всех парализовали какие-то колдовские чары, он осознавал, что в этом же параличе пребывают и его отношения с Луизой, низведенные до спокойной привязанности брата и сестры.
34 
