96 
Итак, когда противник Цезаря и идеолог фракции boni Марк Кальпурний Бибул, назначенный губернатором Сирии, наконец (незадолго до начала гражданской войны) соизволил туда прибыть, там царил мир и все регистрационные книги были в порядке. Но как посмел простой квестор прикасаться к ним? Как он отважился управлять огромной провинцией? С точки зрения boni, простой квестор, оказавшись в такой ситуации, должен сидеть и вертеть пальцами, пока не прибудет законно назначенный губернатор. И не имеет никакого значения, что происходит в это время на территории, где он сидит. Всякие там восстания или вторжения не должны его волновать. Таково было мировоззрение boni. Результат — леденящий холод при встрече, ни благодарностей, ни похвалы. Наоборот, Бибул приказал Кассию немедленно покинуть Сирию, предварительно прочитав ему проповедь о том, что никто не имеет права брать на себя больше, чем предписывает mos maiorum.
Почему тогда Кассий выбрал сторону boni в гражданской войне? Определенно не из любви к своему шурину Бруту, хотя он обожал мать Брута Сервилию. Но она в этом конфликте держала нейтралитет, у нее были родственники в обоих лагерях. Одна из причин, которыми руководствовался Кассий, заключалась в его инстинктивной антипатии к Цезарю. В чем-то они были похожи. Например, оба в раннем возрасте не побоялись без высшего одобрения взять на себя командные функции: Цезарь — в Тралах, а Кассий — в Сирии. Оба были храбры, энергичны, оба серьезно относились к карьере. Но по мнению Кассия, Цезарь забрал себе слишком много славы в Длинноволосой Галлии, в той поразительной девятилетней войне. Как мог Кассий, когда пришло его время, совершить нечто подобное? Ясное дело, никак. Но это было ничем в сравнении с тем фактом, что Цезарь пошел на Рим как раз тогда, когда Кассий стал плебейским трибуном. В результате правительство разбежалось, а Кассий потерял свой шанс произвести сенсацию в этой самой полемической и неумирающей должности. Другая причина неприязни крылась в том, что Цезарь был биологическим отцом жены Кассия — третьей дочери Сервилии, Тертуллы. По закону она была дочерью Силана и получила огромное приданое из его состояния. Но половина Рима — включая Брута знала, кто зачал Тертуллу, а Цицерон по этому поводу имел даже наглость шутить!
Когда Кассий со свойственной ему решительностью опустошил подвалы нескольких храмов, чтобы пополнить финансы республиканцев, Помпей послал его в Сирию — собирать флот. Плавать по морям нравилось ему гораздо больше, чем быть незначительным членом команды того, кто стоит гораздо выше тебя. Военный талант Кассия проявился и на море, когда он с блеском разбил флот Цезаря у сицилийской Мессаны. Затем у Вибона на Тусканском море он перехватил флот Сульпиция Руфа, адмирала Цезаря, и тоже разбил бы его, если бы не Фортуна! Легион ветеранов Цезаря сидел на берегу, наблюдая за боем, и в конце концов им надоело смотреть на неумелые действия Сульпиция. Они реквизировали местные рыболовецкие лодки, вышли в море, ввязались в бой и так насели на Кассия, что он вынужден был перескочить на соседнее судно, спасаясь, а его собственный корабль потонул.
Зализывая душевные раны, Кассий решил уйти на восток, чтобы набрать там кораблей и пополнить свой основательно потрепанный ветеранами Цезаря флот. Когда он плыл из Нумидии, к нему возвратилась удача. Он повстречал десяток транспортов, груженных львами и леопардами для арен Рима. Какое счастье! Это же огромное состояние! С пленными транспортами он зашел в греческую Мегару набрать воды и еды. Мегара была фанатически преданным Республике городом и обещала позаботиться о грозных хищниках, пока Кассий не найдет, куда их поместить. После победы он продаст их Помпею для триумфальных игр в его честь. Оставив на берегу клетки с кошачьими, Кассий поплыл с десятком пустых транспортов к Коркире, чтобы отдать их Помпею.
Но на одной из стоянок до него дошла весть о поражении при Фарсале. Потрясенный Кассий кинулся в Аполлонию в Киренаике, где встретил множество беглецов. Среди них были Катон, Лабиен, Афраний, Петрей. Однако никто не хотел замечать многообещающего молодого человека, избранника плебса, потерявшего свою должность в результате гражданской войны. Поэтому Кассий, уязвленный до глубины души, уплыл от них, отказавшись передать свои корабли республиканцам в провинции Африка. «Пусть засунут эту провинцию себе в задницы! Не хочу больше принимать участие в затеях Катона и Лабиена! Пусть их обхаживает напыщенный кусок дерьма Метелл Сципион!»
96 
