Последние отзывы

  380  

Главной целью Суллы теперь стала отправка своих войск из Италии на войну с Митридатом. Только разгромив понтийского владыку и захватив на Востоке богатую добычу, Сулла мог рассчитывать на репутацию более блестящую, чем у Гая Мария. Лишь привезя домой золото Митридата, ему удастся вывести Рим из финансового кризиса. И только при условии, если он сделает все это, Рим, может быть, простит ему тот злополучный поход. Тогда, вероятно, и плебс перестанет злиться на него за превращение своего любимого собрания в место, более подходящее для игры в кости и битья баклуш.

В свой последний консульский день Сулла созвал Сенат на специальное собрание и выступил на нем с предельной искренностью; он безоговорочно верил в себя и свои новые меры.

— Если бы не я, отцы Сената, вас бы уже не существовало. Я полностью убежден в том, что каждое мое слово — чистая правда. Если бы законы Публия Сульпиция Руфа продолжали действовать, то плебс — подчеркиваю: не римский народ, а именно плебс — управлял бы теперь Римом совершенно бесконтрольно. А Сенат оказался бы еще одним исчезающим реликтом, укомплектованным настолько слабо, что был бы не в состоянии собрать кворум. Мы не могли бы принимать никаких решений, не могли бы заниматься тем, что всегда считалось исключительной прерогативой Сената. Поэтому прежде чем плакать и причитать о судьбе плебса и народа, прежде чем погрязнуть в жалости к плебсу — жалости, которой он не заслуживает, — представьте себе лучше, чем бы сейчас было это высочайшее собрание, если бы не я.

— Сюда, сюда! — закричал Катул Цезарь, заметив появление своего сына. Он был очень доволен тем, что его сын, один из новых, очень молодых сенаторов, освободился от воинских обязанностей, окончательно вернулся домой и теперь заседает в Сенате. Сейчас он беспокоился о том, чтобы Катул-младший не пропустил того момента, когда Сулла проявит себя в качестве выдающегося консула.

— Не забывайте также о том, — продолжал Сулла, — что если вы желаете и впредь сохранять за собой право направлять действия Римского Сената, то вам надлежит придерживаться моих законов. Прежде чем вы начнете обдумывать любые изменения, подумайте о Риме! Во имя Рима необходим мир в Италии. Во имя Рима нам предстоит приложить колоссальные усилия, чтобы избавиться от наших финансовых затруднений и вернуть город к процветанию. Мы не можем позволить себе роскошь содержать таких народных трибунов, которые окажутся опустошительнее эпидемии. Храните установленное мною и существующее ныне положение вещей! Только тогда Рим выздоровеет. Мы не можем и дальше терпеть идиотизм Сатурнинов и Сульпициев!

Сулла пристально посмотрел на вновь избранных консулов.

— Завтра, Гней Октавий и Луций Цинна, вы унаследуете мою должность и должность моего покойного коллеги Квинта Помпея. Гней Октавий, даешь ли ты торжественное обещание поддерживать мои законы?

— Даю, Луций Корнелий, — ответил без колебания Октавий. — Ты можешь положиться на мое слово.

— Луций Корнелий из ветви, называемой Цинна, даешь ли ты мне слово поддерживать мои законы?

Цинна пристально и бесстрашно посмотрел на Суллу.

— Это зависит от многого, Луций Корнелий из ветви, называемой Сулла. Я буду поддерживать твои законы, если они подтвердят свою пригодность. В данный момент я не вполне уверен, что они на это способны. Предложенная тобою государственная структура является невероятно древней и очевидно неуклюжей. Кроме того, все гражданские права большинства нашего римского общества были тобою аннулированы — я не могу подобрать другого слова. Мне очень жаль, что я разочаровал тебя, но, поскольку дело обстоит именно таким образом, я вынужден воздержаться от обещания.

Лицо Суллы исказилось в злой гримасе, и перед Сенатом на мгновение обнажился зверь, который жил внутри Луция Корнелия Суллы, — зверь, готовый впиться в добычу острыми когтями. И подобно другим, кто когда-либо видел этого зверя, сенаторы уже никогда не забывали увиденного. Годы спустя они приходили в ужас, вспоминая это мгновение, и трепетали в ожидании расплаты.

Прежде чем Сулла открыл рот, чтобы ответить, вмешался великий понтифик Сцевола.

— Луций Цинна, умоляю тебя, дай консулу обещание! — вскричал он, поскольку вспомнил, что после того, как сам он впервые узрел этого живущего в Сулле зверя, и состоялся знаменитый поход на Рим.

— Если ты намерен придерживаться такой позиции, Цинна, — раздался голос Антония Оратора, — я советую тебе беречь спину! Наш консул Луций Катон отказался сделать это, и он мертв.

  380