150 
Разоренные Стороженкою аулы оказались принадлежащими «мирному» натухайскому князю Сагат Гирею Калабат-Оглы. Прикрываясь оболочкою «мирного», он протестовал пред нашим правительством против враждебных действий генерала Власова. Случай этот наделал много тревоги и подал де Скасси повод заявить попечительство свое над горцами, не в пользу Власова.
Для производства следствия по жалобе Калабат-Оглы был прислан в Черноморию генерал-адъютант Стрекалов. Несмотря на доказательство Власова, что натухайцы разоренных аулов не раз участвовали во враждебных действиях, что они, как «мирные», укрывали у себя явных врагов России, Власова обвинили в нарушении мирных отношений с натухайцами, пополнили на счет его убытки, понесенные разоренными натухайцами (какие оказались за возвратом натурою части скота и вешей, захваченных в аулах) и удалили от командования Черноморскою кордонною линиею.
Последними действиями генерала Власова на Кубани Император остался весьма недовольным. В рескрипте на имя Алексея Петровича Ермолова от 29 июля 1826 года было, между прочим, сказано: «Ясно видно, что не только одно лишь презрительное желание приобрести для себя и подчиненных знаки военных отличий легкими трудами при разорении жилищ несчастных жертв, но непростительное тщеславие и постыднейшие виды корысти служили им основанием».[236]
Натухайцы были, однако, такие же коварные соседи черноморцам, как и прочие горские племена, только более хитры и осторожны. Живя на границе, на виду кордонной стражи, они были нам, как говорится, поневоле друг.
На место Власова прибыл в Черноморию генерал-майор Сысоев, и самое Черноморское войско, для ближайшего надзора действий оного, по представлению Ермолова, подчинено начальствовавшему войсками на кавказской линии генерал — лейтенанту Емануелю.
Действия Власова побудили горцев просить помощи у анапского коменданта. Не имея позволения от своего правительства враждовать против России открыто, анапский паша тайно выдал черкесам более 10 пудов пороха, пудов 15 свинца и 60 ядер. Снаряды эти были доставлены в распоряжение абадзехского дворянина Гаджетляш, в ведении которого находились и присланные турками пушки. Кроме того, Абдул-паша обещал вытребовать из России всех пленных горцев и вознаградить за убытки.
Для большого уяснения отношений своих к Турции и России горцы просили у анапского паши позволения послать депутатов в Константинополь к султану. Паша позволил, но направил черкесскую депутацию к старшему по себе трапезондскому Гасану-паше, а тот послал их в Стамбул. Султан не принял черкесских депутатов, а отослал их обратно в Трапезонд, приказав тамошнему паше рассмотреть их ходатайство. Хаджи-Гасан-паша нашел горцев виновными в нарушении спокойствия русских пределов на кубанской границе враждебными действиями и дал им уверение, что если они станут жить мирно, то и русские не будут разорять их земель.
Таким исходом дела многие черкесские племена остались недовольны: они собирались, совещались, волновались, не соглашались и все-таки не решали, как им быть и жить в неопределенном отношении к Турции и к России. Одни только абадзехские князья и старшины заявили письменно, от лица своего народа, бывшему на кавказской линии генерал-майору князю Горчакову, что будут жить мирно с русскими, но чтобы и русские не переходили на их сторону для неприязненных действий.
По доведении об этом до сведения высшего начальства, корпусный командир Ермолов 2 июня 1826 года предписал начальствовавшему на границе Черномории воспретить казакам переходить на левую сторону Кубани, а генерал Сысоев, в свою очередь, вошел в переписку с анапским комендантом Хаджи-Гасан-пашой о запрещении горцам вторгаться в русские поселения на Кубанской границе.
Хаджи Гасан-паша действительно обратил особенное внимание на закубанский край. Кроме убеждений жить мирно с русскими, он потребовал от всех горских племен полного подчинения турецкой власти и присяги на подданство турецкому султану. Турецкие муллы и чиновники разъезжали по земле черкесов, передавали распоряжения своего начальства, приводили народ к присяге, брали аманатов и требовали тут же подати хлебом и баранами на содержание анапского гарнизона. Некоторые племена поддались распоряжениям Порты, но большая часть черкесов не признали над собой турецкого владычества; а шапсуги и натухайцы не только отказали в повиновении туркам, но не пустили в свою землю турецких чиновников из Анапы, и когда те хотели насильно привести их к присяге, горцы, в схватке с турками на рр. Остро гае и Сумаи, убили двух османов, а прочих выгнали из своих пределов.
150 
