очень нудно 
71 
* * *
Далеко не все, кто погибает на площади Антона Мартина, принимали участие в боях. Вот, например, хирург Фернандо Гонсалес де Переда, 82 лет, получил пулю в тот миг, когда с несколькими добровольцами, таскавшими самодельные носилки, пытался оказать помощь валявшимся у фонтана раненым с обеих противоборствующих сторон. И еще несколько лекарей и санитаров были убиты в этот день при исполнении своего долга: хирург Хуан де ла Фуэнте-и-Касас, 32 лет, погиб, когда с бинтами и корпией пытался пройти по площади Санта-Исабель; застрелен был Франсиско Хавьер Агирре-и-Ангуло, 33 лет, который склонился над ранеными, брошенными на улице Аточа; Карлосу Ногесу-и-Педролю, профессору университетской клиники в Барселоне, пуля попала в бедро после того, как, перевязав многочисленных раненых на Пуэрта-дель-Соль, он возвращался к себе домой на улицу Дель-Кармен. Убиты также Мигель Бланко Лопес, 60 лет, служащий погребального братства Сан-Луис, фельдшер Сатурнино Вальдес Регаладо, вдвоем с кем-то несший носилки все по той же улице Аточа, капеллан монастыря кармелиток Хосе Кремадес Гарсия, причем последний — в дверях церкви и в ту минуту, когда, преклонив колени возле умирающего, давал ему духовное напутствие.
* * *
И в этот день, когда столь обильную жатву собирала обрушившаяся на Мадрид смерть, погибает при обстоятельствах самых странных, загадочных, так никогда до конца и не проясненных еще одна женщина: Мария Беано — это под ее балконом каждое утро проходил капитан Педро Веларде, вечером наносивший ей неизменный визит. Еще молодая и красивая вдова артиллерийского офицера, оставившего ее с четырьмя малолетними детьми на руках — мальчиком и тремя девочками, — дама безупречной нравственности и строгих правил, она провела все утро у окна, расспрашивая прохожих о том, что творится в Монтелеоне. И когда наконец подтвердилось, что там идет бой с французами. Мария устремилась к зеркалу, причесалась, оделась, набросила на голову черную мантилью и, вверив детей попечению старой преданной служанки, устремилась, ничего не объясняя, на улицу. И вот, как показали впоследствии видевшие ее, «на ней лица от волнения не было», а побежала она к артиллерийскому парку, заметалась, пытаясь пройти туда то одной дорогой, то другой, но все прилегающие улицы оказались наглухо перекрыты и за оцепление никого не пропускали. Остановили на дальних подступах и Марию Беано: кое-кто из горожан удерживал ее, призывая одуматься и отказаться от своего намерения. Вдова, однако, вырвалась, пробежала за оцепление и, не слушая криков французских часовых, бросилась бегом вверх по улице Сан-Андрес, где ее и догнала пущенная вслед пуля. Женщину в черной мантилье оттащили на тротуар, и там пролежала она в луже крови целый день; причина же столь неистового стремления попасть в окруженный парк Монтелеон навсегда осталась окутана мраком неизвестности.
* * *
А капитан Веларде, не ведая о гибели Марии Беано, вот уже сорок пять минут командует теми, кто засел в окнах главного корпуса и под аркой ворот. Луис Даоис попросил его не выходить наружу, к пушкам, имея в виду, что, если его самого убьют, Педро примет на себя руководство обороной. И сейчас он стоит неподалеку от ворот, управляя огнем стрелков — часть их залегла под аркой, часть пристроилась на мостках над оградой, — прикрывающих прислугу всех четырех орудий. По прилегающим улицам французы пустили пока только пехоту, без пушек, и Веларде доволен тем, как идут дела. Артиллеристы и волонтеры короны дерутся упорно и умело, гражданские делают, что им говорят, и огонь их, не слишком, быть может, точный, все же удерживает французов на почтительном расстоянии. Тем не менее капитан озабоченно отмечает, что французские фузилеры, перебегая от дома к дому, из одной подворотни в другую, приближаются неуклонно, заставляя горожан отступить с перекрестка улиц Сан-Бернардо и Сан-Андрес. Французы засели на втором этаже в крайнем доме по этой улице и палят оттуда по тем, кто перетаскивает раненых в монастырь Маравильяс. Чтобы выбить неприятеля, Веларде собирает маленький отряд: писарь Альмира (Рохо встал заряжающим к орудию, которым командует лейтенант Руис), волонтеры Хулиан Руис, Хосе Ача и Хосе Ромеро, лакей с улицы Хакометресо Франсиско Маседа де ла Крус.
— За мной!
В затылок друг другу шестеро бегом пересекают улицу, минуют пушки и прижимаются к стене дома напротив. Оттуда Веларде знаками поясняет Даоису свои намерения. А тот, продолжая спокойно, словно на прогулке, расхаживать меж пушек, отвечает жестом, который можно истолковать как знак согласия, хотя Веларде и подозревает, что командир просто пожал плечами: делай, мол, что хочешь. Так или иначе, Веларде и его люди вдоль стены пробираются дальше, пока не оказываются у склада, где сидит угольщик Космэ де Мора со своими.
71 
