Последние отзывы

  85  

Он снова дернул звонок; появился Эфраим. Давид отвел его на балкон и показал на террасу, где перед этим совершала омовение незнакомка.

– Кто живет там? – спросил он.

– Я думаю, что Урия Хеттеянин, один из твоих самых храбрых лейтенантов. Один из тридцати.

Давид его вспомнил. Он знал каждого из тридцати. Красивый мужчина тридцати лет, которого он отправлял в северные провинции, в частности, туда, где жили хеттеяне, вечные бунтари. Отсюда и кличка Урии. У него была привычка подрезать свою черную бороду каре, что придавало ему более грозный вид.

– Где он сейчас?

– Он в Равва, под командованием Иоава. Давид качнул головой.

– А его жена, кто она?

– Вирсавия, дочь Елиама, – ответил камергер. Давид подошел к столу, где лежали трофеи, и выбрал золотую брошь – большой гранат в оправе из голубых камней – эта бирюза особенно ценилась сирийцами, – завернул ее в кусок льна и протянул Эфраиму.

– Передай ей это и вели прийти сейчас же.

– Чтоб пришла сюда?

– Да, сюда.

Взгляд Эфраима задержался на мгновение на подарке, который ему протянул царь, потом камергер поклонился и ушел.

Мучительное волнение охватило Давида. Он ходил из угла в угол, выходил на террасу, возвращался, ложился, вставал.

Два удара раздались в дверь. Он пошел открывать. Это была она. Завернутая в большой коричневый шерстяной плащ с голубой полосой.

– Входи, – сказал он ей. Она вошла, и он закрыл дверь.

– Царь приказал мне явиться, – сказала она.

– Мужчина просил тебя прийти, – исправил он.

Она протянула руку с подарком.

– Это подарок царя или мужчины?

– Обоих, – ответил он, улыбаясь. Он не смог с террасы оценить лицо, полное и одновременно утонченное. Глаза не были подведены. Он приподнял ей подбородок, чтобы лучше полюбоваться ею. Она позволяла это сделать без ложного стыда, но и без снисходительности.

– Я принадлежу мужчине, – сказала она.

– Я это знаю.

– Тогда следует, что это подарок от царя.

– Если ты так хочешь.

– Я пришла, повинуясь.

– Повинуясь, – повторил он.

Он распахнул покрывало. Груди натягивали платье из мягкой и легкой шерсти, которую умели прясть сирийцы. Он протянул руку к одной груди и нежно сжал ее. Она приоткрыла рот. Он привлек ее к себе и почувствовал ее дыхание: она недавно жевала герань и мяту.

– Ты видишь мое желание, – прошептал он.

– Я сказала все, что должна была сказать, – ответила она, не отрывая взгляда от глаз Давида.

Он поднял платье и нашел брака, поискал шнурок, который связывал их, и потянул вниз. Нижняя одежда упала.

– Я еще не закончила очищаться, – сказала она. – Девять дней…

Он ее больше не слушал. Он увлек ее к столу, покрытому трофеями, и опрокинул. С шумом упал бронзовый бокал. Когда он освободился, то заметил, что совершенно мокрый. Она дрожала.

– Так пожелал царь, – сказал он.

Она смотрела на него блуждающим взглядом.

– Никогда… – начала она, но он не знал, к чему относится это отрицание.

– Возвращайся к себе, – сказал он, – я тебя еще нацелую в сумерках. У меня дела. Будь готова к тому, что я тебя позову.

– Я, несомненно, забеременею, – сказала она.

– Это будет царский ребенок, – ответил он.

Растерянная, она собрала свои нижние одежды, завернулась в покрывало, открыла дверь и исчезла, не закрыв ее за собой. Он закрыл дверь, подобрал бронзовый кубок, поставил его на стол, привел трофеи в порядок и долго думал.

– Добыча, – прошептал он, – это тоже добыча.

Потом он дернул звонок.

– Эфраим, – сказал он равнодушным тоном, – я сейчас совершу омовение.

Глава 13

ПОЗОР

Он позвал ее вечером, и они провели вместе ночь.

Он позвал ее на следующий вечер. И снова ночь вместе. Она была как пламя и бальзам. Охотник, он стал теперь добычей. Ее тело оставалось бесконечно новым и всегда неизвестным. Она возбуждала желание овладевать ею все новыми способами. Несомненно, у женщины есть много способов оставаться девственницей, если она не осталась нетронутой физически.

Она почти не говорила. О чем? Всякое слово излишне. Спустя шесть недель после их первой встречи она сказала ему:

– Я беременна.

Это не мог быть ребенок Урии: она не видела его уже двенадцать недель. Давид отправил ее домой и только сказал:

– Я разберусь.

Дворец наполнился слухами. Мелхола пришла к Давиду.

– Разве только для того, чтобы глумиться над браками твоих лейтенантов, самых преданных, ты занял место моего отца? Ты отнял меня у моего мужа, и ты велел мне взять любовника. А я еще твоя супруга. Власть сделала тебя безумным и нечестивым.

  85