Лёгкий, ненавязчивый романчик 
67 
— Означает ли это, что в глубине души вы тоже ненавидите ее музыку?
— Бывает.
— «Предпочтешь влачить эту не-жизнь? Сбежишь в пустыню?» — неожиданно для себя процитировала Сара.
После этой фразы молчали долго. Стивен задавался вопросом, сможет ли он ее простить. Решил, что сможет, проворчал:
— Откуда сбегать? Не припомню, чтоб я еще где-нибудь жил.
И опять Сара слишком поспешно брякнула, снова все испортив:
— Мне тоже казалось, что я годами не покидала пустыню.
Стивен чувствовал себя дискомфортно, не желал контакта с эмоционально неустойчивой и, как ему казалось, предъявляющей какие-то претензии Сарой.
— Значит, вы и сейчас в пустыне? — спросил он, ожидая реального ответа.
Сара ускорила шаг. Чувствуя, что разговор пошел в неверном направлении, она попыталась внести в него нотку юмора.
— Многие не покидают пустыни. Во всяком случае, то, что в условных обозначениях на картах называется «иные пустыни». Не песчаные, типа Аравийской, а другие. Песчаные — как бы абсолютные, а остальные — там какие-то градации, какие-то послабления.
На это он ничего не ответил. Они еще ускорили шаг, но промаялись еще добрых двадцать минут, пока дошли до городской площади. Здесь Стивен оставил Сару. Едва кивнув и натянуто улыбнувшись, он чуть ли не бегом скрылся в дверях гостиницы, с явным облегчением, втянув зад и ссутулившись, как будто стараясь сделаться незаметнее. Нет в мире женщины, которая бы когда-нибудь не наблюдала явных признаков облегчения в поведении избавившегося от ее общества мужчины. Сара поняла, что внушила ему мысль о своей влюбленности в него. Что можно вообразить себе хуже этого? Конец самому драгоценному, дружбе со Стивеном! В тысячу раз более ценному, чем влюбленность или любовь, чем подтянутый лейтенантик. Как это перенести? Сама все испортила! До сего дня — открытость, честность, простота отношений. А теперь…
Среди расстройства застала ее врасплох еще одна мысль: лишь недавно — но теперь казалось, что с тех пор прошли месяцы, если не годы — она могла доверить Стивену все, что угодно. И доверяла. В те блаженные дни, перед первым визитом в его дом, она могла, беззаботно смеясь, заметить мимоходом: «Стивен, знаете, такая глупость — я как девчонка влюбилась в пацана, что вы на это скажете?» Или: «Да бросьте, Стивен, я ведь, в конце концов, вовсе в вас не влюблена…» А сейчас… Да, лучший период их отношений позади.
На тротуаре перед кафе полно народу, но Сара не желает ни с кем общаться. Билл, однако, не хочет ее упустить. Он сидит с пухлым темнокожим мужчиной, очевидно, американцем, улыбается и призывно машет Саре. Она собралась мило улыбнуться и, сделав ручкой, проследовать дальше, но Билл уже представляет незнакомца, как будто знакомя своего друга с матерью.
— Сара, куда вы исчезли? — И, повернувшись к приятелю: — Я с ней очень дружу. С нею не соскучишься.
Сара задержала на лице улыбку, опустилась на самый краешек стула, адресовала улыбку темнокожему толстяку, которого, как оказалось, звали Джеком и который ставил последнюю пьесу, в которой участвовал Билл. Билл подал эту информацию так, будто предложил Саре лакомый кусочек, однако, не без внутреннего беспокойства, ибо опасался, что выбрал неверный подход. Это беспокойство вызвало жалость в сердце Сары, смешную, жалкую. Джек ей, однако, не понравился с первого взгляда. Как будто это имело какое-то значение.
— Я тут в поездке по югу Франции. Вчера встретил в Марселе Билла, он меня пригласил, и вот — вуаля! — Он охватил одним словечком всю Францию.
Снова накатила душная волна ревности. После полуночи Билл был в Бель-Ривьере. Значит, если он ездил в Марсель — с кем? — это означало, что… Сара, Сара, хватит, довольно…
Билл заметил ее реакцию, глаза его торжествующе блеснули. Снова она в его власти. Сара же думала: «Стивен, Стивен… Главное — не потерять Стивена».
— Извините, у меня дела. — Она поднялась со стула. Улыбнувшись Джеку и не обращая внимания на Билла, быстрым шагом направилась в отель. Шла, как в тумане, глаза застилали слезы. В холле столкнулась с Генри, выходящим наружу. По счастью, источник света оказался сзади нее.
— После ланча будете здесь? — напал на нее Генри.
— Ох, и странная у меня роль…
— Согласен. Что поделаешь. В контракте не оговорено, но, уверяю вас, необходимо. Очень прошу.
Решившись не спать, а обдумать, как лучше поступить со Стивеном, она принялась расхаживать по комнате, то и дело натыкаясь на мебель, роняя что-либо или опрокидывая. Сара думала: «Нет, не могла я сказать ему: „Да, я влюбилась в этого молодого человека"». Как же, предосудительная слабость! Между тем тысячи старух… да что там тысячи — миллионы! — маются влюбленностью, стыдясь ее и скрывая. Приходится скрывать. Представить себе, к примеру, дом престарелых, полный стариков и старух, половина которых облизывается на молодого водителя их микроавтобуса, а другая — на смазливую повариху. Тайный ад, полный призраков потерянных чувств… Над ними посмеиваются… а потом те, кто посмеивается, сами попадаются на эту же удочку.
67 
