очень нудно 
257 
96
Братья Генриха Гиза Людовик Лотарингский (1555–1588), кардинал де Гиз, и Карл Лотарингский (1554–1611), герцог Майенский.
97
Католическая Лига — партия, созданная в 1576 г. Генрихом Гизом для борьбы с гугенотами и контроля над королевской властью. В Лиге состояли Папа Сикст V, Екатерина Медичи, Филипп II Испанский. Генрих III провозгласил себя командором Лиги и в 1577 г. распустил ее, опасаясь ее влияния. Лига была восстановлена в 1585 г. и просуществовала до середины 1590-х гг.
98
Джованни Мочениго (см. комм. 374) показывал: «Я слышал от него, что теперешний образ действий церкви — не тот, какой был в обычае у апостолов, ибо они обращали людей проповедями и примерами доброй жизни, а ныне кто не хочет быть католиком — подвергается карам и наказаниям, ибо действуют насилием, а не любовью; и что такое состояние мира не может далее продолжаться, ибо в нем царит одно лишь невежество и нет настоящей веры; что католическая нравится ему больше других, но и она нуждается в величайших исправлениях; что в мире неблагополучно и очень скоро он подвергнется всеобщим переменам, ибо невозможно, чтобы продолжалась такая испорченность…» (пер. А. Горфункеля).
99
На допросе в венецианской инквизиции Бруно показывал: «Я… советовался по своему делу с монсеньором епископом Бергамо, нунцием во Франции. Я был представлен ему доном Бернардино Мендосой, католическим послом, с которым познакомился при английском дворе, и не только советовался по своему делу с монсеньором нунцием, но добавил, что прошу и настойчиво умоляю написать в Рим его святейшеству и добиться для меня прощения, чтобы я был принят обратно в лоно католической церкви, но без принуждения к возобновлению монашеского обета. Однако это было еще при жизни Сикста V, а потому нунций не рассчитывал на возможность добиться такой милости, не пожелал написать и предложил, поскольку я желаю вернуться в монашество, написать самому, обещая свое содействие» (Рожицын. С. 222; с дополнением по ранней редакции перевода). Сикст V (Феличе Перетти ди Монтальто, 1521–1590; на престоле с 1585 г.), выдающийся деятель Контрреформации, отличался решительностью, жестокостью, беспощадностью к преступникам и еретикам, деловитостью и корыстью. Реорганизовал курию, обустроил Рим, осушил Понтийские болота, установил перед соборами древнеегипетские обелиски, стремился к тому, чтобы тюрьмы опустели (казня для этого преступников). Был ненавидим римлянами, которые разгромили папский дворец сразу после смерти Сикста; бурю, гремевшую в этот день, объясняли тем, что сам дьявол явился за душой грешника.
100
Подробности лекции 28 мая 1586 г. сохранились в дневнике Гийома Котена, библиотекаря аббатства Сен-Виктор: «Защищал тезисы Эннекен, ученик Бруно, занимавший „главную кафедру“, а сам Бруно занимал „малую кафедру, у двери в сад“. Возможно, это была мера предосторожности, на случай, если придется убегать, — и убегать действительно пришлось» (Йейтс. С. 265). По традиции диспутов, тезисы и должен был защищать друг или ученик одного из оппонентов. Кто такой «парижский дворянин Жан Эннекен», неизвестно; под его именем Бруно опубликовал — еще до диспута — свои «сто двадцать тезисов о природе мира и против перипатетиков», с посвящением королю. Два года спустя книга была перепечатана в Виттенберге под заглавием «Camoeracensis Acrotismus» («Камераценский акротизм», или «Диспут в Камбре»).
101
Некий Рауль Кайе, принадлежавший к «венсеннскому» кругу: в Венсеннском лесу под Парижем располагались духовная академия и братство Кающихся, и король нередко искал там отдохновения в кругу родственных душ.
102
Все было еще хуже. Котен писал: «Студенты задержали Бруно, схватив его за руки, говоря, что не отпустят его, пока он не ответит или не отречется от клеветы, возведенной на Аристотеля. Все же в конце концов он вырвался из их рук на том условии, что вернется на следующий день и будет возражать адвокату. Адвокат же этот вывесил объявления, приглашая слушателей на следующий день. Взойдя на кафедру, он в весьма изысканном стиле продолжил защиту Аристотеля, разоблачая ложные и суетные высказывания Бруно, и опять требовал, чтобы он ответил. Но Бруно так и не явился.» (Рожицын. С. 226; ср. Йейтс. С. 266).
257 
