очень нудно 
93 
– Может, обождем? привыкнем, перетерпим… Ведь дети же! наши дети! маленькие они еще!..
"Дети же! наши…" – отдалось в чернильном небе, ударило в звездные колокольцы; и эхом по земле: "Не могу больше!.. не могу…"
Ах, Федор, все ты понимаешь, да не все принимаешь.
– Я тогда, будто в сказке, – тихо продолжил священник. – Пошел туда, не знаю куда, нашел то, не знаю, что. Но – нашел. Бывает, что маг в Законе и без крестника финт завернет. Мало кто об этом знает, а кто знает – много ли толку? Вот он, рецепт. Гляди!
Ткнул отец Георгий рукой в Федора. Безымянным пальцем пошевелил. Запели искры в аметисте, в золоте перстня. Откликнулись сверчки в траве: и мы! и мы тоже!
– Вместо крестника можно финт на камень бросить. Всякой масти – свой камень. Нам, Червонным – сапфир с аметистом, александрит опять же, а если бриллианты, то мелкие. Бубновым козырям больше рубины подходят; Пикам – изумруды с топазами; Крестовым магам – крупные бриллианты, особенно для «трупарей» и "видоков".
– Батюшка! – аж задохнулся рядом Друц. – Дадынько[23]!..
– Что – батюшка? что?! Вон, твой Федька: мелким финтишкой кучу деньжищ в один присест… в пепел! Где ты столько камней напасешься, чтоб на целую жизнь без крестника хватило?! Хоть в казну к державе заберись… А ты: батюшка! матушка!
Никогда не видел Федор священника таким. Молодым. Гневным. Страстным. Как из давних лет поднялся: Гоша-Живчик, маг в Законе, что решил от Закона отказаться. Слабый козырь с железным сердцем. Умница; несчастный, гордый человек.
Иди, Федька, целуй руку, спасшую тебя с Друцем волшебным колечком!
Ну?
ЗАМЕТКИ НА ПОЛЯХ
Помнит Гоша-Живчик: было когда-то в глазах Червонного Короля, Иллариона-Полтавского, стряпчего из стряпчих, к кому большие люди – и то через третьи руки обращались… Ах, да что там! ведь было:
…дагерротип.
Женщина средних лет. Никак не красавица; но мила. Взгляд тихий, прямой. Светлые волосы на затылке в узел забраны; лишь два локона по вискам. Сидит в кресле, на коленях кошка. За спиной, на стене – картинка: лес по склону горы.
Жаль, живой не встретилась.
Опоздал.
* * *
Только вместо поцелуя другое Федьке на язык вывернулось:
– Тяжба у меня, «стряпчий»! У меня, мага в Законе, козыря безмастного – тяжба! Возьмешься за дело?
Снова мелькнуло: лежит на столе Десятка Червонная.
– Тяжба? у тебя? С кем же?!
Помолчал Федор Сохач, прежде чем ответить.
– С Ним, – сказал.
– С кем – с ним?
– С ним. С Духом Закона.
– …что ж ты, Феденька, без меня в огонь суешься? Батюшка, ну хоть вы ему напомните: в беде, мол, и в радости…
Ох, Акулька! жена любимая! и когда подкрасться-то успела?!
А отступать некуда.
VI. АЛЕКСАНДРА-АКУЛИНА или ИХНЯЯ БЕСПРИСТРАСТНОСТЬ
Какое безрассудство! Разве можно считать горшечника, как глину?
Скажет ли изделие о сделавшем его: "не он сделал меня"?
и скажет ли произведение о художнике своем: "он не разумеет"?
– …Итак, суть иска: нарушение Духом Закона условий Договора, неправомочное наложение ограничений на заключение Истцами дальнейших Договоров, что подвергает опасности здоровье и саму жизнь как Истцов, так и их бывших учителей, а также подстрекательство к нарушению Закона в виде заключения Договоров с несовершеннолетними без их на то согласия. Правильно ли я понял суть иска, господа Истцы?
Вот ведь изложил! Сразу видно стряпчего, да впридачу обер-старца!
Мне бы так…
– Все верно, отец Георгий… ой! Или как вас теперь называть?
– Не имеет значения. Если угодно, до окончания тяжбы зовите меня "господин стряпчий" или "Ваша беспристрастность". Итак, госпожа Сохатина Акулина Филатовна согласна с формулировкой иска. Согласны ли вы, господин Сохатин Федор Федорович, с этой формулировкой?
– Да, господин стряпчий.
Прямо как в церкви на венчании!
– Истцы требуют пересмотра Духом Закона своего решения и возвращения им незаконно отобранной возможности заключать дальнейшие Договора согласно стандартной процедуре; а также устранения вредных влияний их рефлекторно-магических действий на их бывших учителей, поскольку срок Договора с последними в настоящий момент истек. Господа Истцы, вы подтверждаете свои требования?
– Да, господин стряпчий.
– Подтверждаем.
– Я, маг в Законе, Десятка Червей, стряпчий Радциг Георгий Эммануилович, берусь вести это дело по поручению Истцов, призвать к ответу вышеупомянутого Духа Закона и добиться справедливого решения. Обязуюсь вести дело беспристрастно, основываясь лишь на фактах, Законе и правдивых показаниях сторон, ибо лгать в присутствии стряпчего, находящегося при исполнении обязанностей, не имеет возможности никто. Подтверждают ли Истцы мои полномочия?
93 
