Глава 4

На следующее утро Оливия проснулась под аккомпанемент доносившихся снизу приглушенных звуков. Прислушиваясь к шагам, негромким переговорам слуг, она неожиданно вспомнила о вчерашнем споре с сестрой, но, когда обернулась, обнаружила, что вторая половина кровати пуста. Оливия немедленно встала, причесалась и накинула халат. Что творится на первом этаже?

Девушка спустилась вниз и только сейчас сообразила, в чем дело. Повсюду сновали слуги и рабочие: в саду снимали тент, в доме расставляли мебель, то и дело вносили корзины с цветами от благодарных гостей – словом, повсюду царил полный хаос, посреди которого стояли миссис Пибоди и дворецкий, то и дело отдавая команды.

– Хорошо спала? – улыбнулась Берти.

Оливия кивнула и извинилась за позднее пробуждение.

– Ты немало потрудилась, дорогая, и имеешь полное право отдохнуть. Я рада, что ты не ввязалась в эту суматоху с самого утра. Удивительно еще, что тебя не разбудили эти бездельники, когда снимали тент. Все только и говорят о вчерашнем вечере. Судя по количеству цветов, прием имел невероятный успех. Кстати, я поставила почти все корзины в столовой.

Оливия немедленно отправилась туда, гадая, куда подевалась Виктория, и немедленно остановилась перед огромной вазой, полной красных роз с длинными стеблями. Прикрепленная к ним карточка оказалась без подписи.

«Благодарю за самый важный вечер в моей жизни».

На конверте стояло имя сестры. Нетрудно было догадаться, кто послал букет. Остальные карточки были подписаны. Чарлз тоже прислал прелестную цветочную аранжировку в благодарность за приятный вечер. Оливия тихо порадовалась, что он впервые за столько времени смог появиться в обществе. Несмотря на то что Викторию следовало бы высечь за вчерашнюю историю, Оливия была почти счастлива в обществе Чарлза.

Она отправилась на кухню, отдала приказания слугам и наконец нашла Викторию в утренней столовой. Та сидела за столом с чашкой кофе в руках. Знакомая тревога за сестру больно кольнула Оливию.

– Хорошо спала? – неловко пробормотала она, усаживаясь рядом. Она не помнила, когда в последний раз они так сильно ссорились. И теперь причина была куда серьезнее их детских разногласий. Она была убеждена, что Виктории грозит смертельная опасность.

– Очень хорошо, спасибо, – сухо отозвалась Виктория. – Удивляюсь, как ты не проснулась от этого ужасного шума.

Оливии показалось, что сестра еще никогда не выглядела такой красавицей. Странно, она никогда не думала так о себе – возможно, потому, что в глазах Виктории горел какой-то волнующий свет и она всегда была куда более неспокойной и порывистой, чем старшая сестра.

Горничная принесла кофе, и Оливия с удовольствием отпила глоток.

– Ужасно устала, – призналась она и, не выдержав, спросила Викторию, видела ли она цветы.

– Разумеется, – чуть поколебавшись, отозвалась она.

– Кажется, я догадываюсь, кто их послал, – осторожно заметила Оливия, но сестра не потрудилась ответить. – Подумай о том, что я сказала прошлой ночью. Ситуация в любую минуту может выйти из-под контроля.

– Подумаешь! Всего-навсего розы. Нет никакой причины сходить из-за этого с ума! Он очень интересный человек, но и только. И незачем придавать этому столь важное значение, – с деланной беспечностью обронила Виктория, но Оливия слишком хорошо видела пугающе решительный блеск ее глаз. Нет, Виктория не откажется от Тоби!

– Надеюсь, сегодня ты не станешь проводить с ним столько времени. Начнутся разговоры, и кроме того, помни, бал дает кузина его жены. Будь поосторожнее, – предупредила Оливия.

– Благодарю за наставления, – холодно пробормотала Виктория, вставая.

Господи, они такие одинаковые внешне и настолько различны в душе! Оливия вздрогнула от внезапного страха, ощутив, какая между ними пропасть.

– Что ты сегодня делаешь? – с невинным видом поинтересовалась она.

– Иду на лекцию. Не возражаешь, дорогая, или мне требуется твое разрешение?

– Я просто так спросила. Нет нужды быть ни такой обидчивой, ни такой грубой, – язвительно отпарировала Оливия, измученная постоянной пикировкой. – И с каких это пор ты вообще нуждаешься в моем разрешении? Я нужна только для того, чтобы постоянно покрывать тебя и вытаскивать из немыслимых ситуаций, в которые ты попадаешь, поскольку не заботишься ни о ком, кроме себя.

  29