Последние отзывы

  60  

– Да, – грустно вздохнул он и надолго замолчал, думая о матери. Он часто вспоминал ее и видел во сне. Она всегда представала в белом платье и, улыбаясь, шла навстречу сыну, но, прежде чем успевала подойти, Джеффри просыпался. – Я тоже любил ее, – обронил он, сжимая руку Оливии. – Она была такая красивая… веселая… вроде вас…

И тут Оливия, наконец поддавшись порыву, поцеловала его в щеку и прижала к себе. Ребенок, которого у нее никогда не будет, неожиданный дар небес, дитя, посланное ей на. место сестры.

– Я люблю тебя, Джеффи, – тихо сказала она, гладя его по голове, и мальчик ответил счастливой улыбкой.

– Так меня мама называла… но все в порядке, вы тоже меня так зовите. Думаю, она разрешила бы.

Она стала рассказывать забавную историю о том, как однажды вместе с Викторией пригласила на чай школьных подружек, а потом поменялась местами с сестрой и долго дурачила гостей. Джеффри весело смеялся. Оливия сидела рядом, пока он не заснул, и, поправив одеяло, тихо спустилась вниз, чувствуя необычайную близость с мальчиком и, как ни странно, с его усопшей матерью.

Виктория уже была в спальне и курила папиросу, даже не позаботившись открыть окно.

– Скорее бы ты убиралась! – посетовала Оливия, закатив глаза и прикидываясь, что задыхается. Но Виктория отмахнулась, зная, каким ударом для сестры будет ее отъезд.

– Где ты была?

– С Джеффом. Бедный малыш! Он так тоскует по матери!

Виктория рассеянно кивнула, но промолчала.

– Чарлз согласился отправиться в свадебное путешествие по Европе, – объявила она чуть погодя, донельзя довольная собой.

– Несчастный! Ты настоящее чудовище. Кстати, он знает, что ты куришь?

Виктория покачала головой, и обе засмеялись!

– Может, тебе следует ему сказать, а еще лучше – бросить?

– Или ему начать!

– Как очаровательно! – фыркнула Оливия, медленно раздеваясь и твердя про себя, что Чарлз отныне ей всего лишь брат. Только брат.

– Я сказала ему о твоем предложении оставить Джеффри здесь. Он в восторге. Вряд ли мальчик вынесет еще одно путешествие на корабле.

– Наверное, – пробормотала Оливия. Еще бы! Трагедия до сих пор свежа в его памяти, ведь не прошло еще двух лет! – Кстати, вы уже назначили день свадьбы?

Виктория раздраженно скривила губы.

– Да. Двадцатое июня. «Аквитания» отплывает из Нью-Йорка двадцать первого. Это ее второй рейс.

Очевидно, Виктория была вне себя от радости, что добилась своего, хотя мысль о браке отнюдь ее не прельщала. Оливия встревоженно посмотрела на сестру:

– Ты не думаешь, что это тяжелое испытание для Чарлза? Виктория, поколебавшись, равнодушно пожала плечами.

– Он не был с ней на корабле. Какое тут испытание?

– Но он столько пережил! Тебе следовало быть к нему более внимательной, – предупредила Оливия, но Викторию, очевидно, это ничуть не волновало.

– Возможно, тебе следовало бы ехать вместо меня. Он все равно не заметит разницы.

– Возможно, – тихо согласилась Оливия. Вот только Джеффри обязательно заметит!

Назавтра сам Чарлз нашел способ различать сестер. Перед обедом он пригласил Викторию на прогулку, и они долго сидели на скамейке, любуясь рекой.

– Здесь так чудесно! Не представляю, как можно покинуть эти места, – заметил Чарлз, и Виктория с трудом удержалась, чтобы не напомнить, что отец вынудил ее согласиться на замужество с нелюбимым человеком, но мудро промолчала.

– По правде говоря, я предпочитаю Нью-Йорк. Здесь невыносимо скучно. Это Оливия обожает Кротон. Мне нравится шум большого города.

– Неужели? – притворно удивился он. – Никогда бы не подумал!

На самом деле он знал Викторию куда лучше, чем она полагала, хотя и не всегда мог точно сказать, кто перед ним.

Виктория озорно хихикнула. Он совсем не глуп и наделен чувством юмора, и ей это нравилось. Кроме того, Чарлз не питал иллюзий относительно их союза.

– Знаете, я догадался, как сделать, чтобы не путать вас. Надеюсь, вы одобрите.

Виктория сразу представила себе нечто вроде дурацких лент, которые они носили в детстве, и уже хотела возразить, как он взял ее руку и молча надел на безымянный палец изумительное тонкой работы кольцо с бриллиантом. Камень, хоть и небольшой, играл всеми цветами радуги. Чарлз сказал, что перстень принадлежал его матери, умершей несколько лет назад, и все ее драгоценности перешли к сыну. Некоторые надевала Сьюзен, но это кольцо мать все время носила и была еще жива, когда он женился в первый раз.

  60