очень нудно 
76 
— Думаю, стоит подарить ему нож, — сказал Мигель брату. — Тем более на борту у нас есть еще три.
Это и впрямь была удачная мысль. Когда Гаспар получил, наконец, свой нож назад, он тронул темное, как полированный самшит, плечо вождя, принял сообразный обстоятельствам торжественный вид и вытянул вперед ладони, на которых лежал нож.[27]
У вождя отвисла челюсть. Он посмотрел на нож, потом на Гаспара — и так несколько раз подряд. Затем вдруг обхватил португальца за плечи и пылко расцеловал. Гаспар улыбнулся. Мигель хлопнул в ладоши, приглашая остальных последовать его примеру. Дружба была скреплена. Теперь можно было приступить к еде. Но что это было за животное? Мясо было пахучим, местами хрящеватым, местами жилистым. Гаспар жестами спросил, что это такое, и вождь, угадав его недоумение, приставил руки к голове, изобразив рога: это были те самые похожие на оленей животные, которых они видели во время предыдущей высадки. Все рассмеялись, и вождь тоже. Зубы у него были невероятной белизны. Гаспар научил его точить нож: велел одному из матросов найти плоский камень и стал водить по нему лезвием. Эти люди все схватывали на лету: вождь оставил камень при себе.
У них существовало и понятие десерта: после жаркого женщина принесла на подносе из кожи, натянутой на тростниковую рамку, маленькие круглые хлебцы, красиво усыпанные сверху темными бусинками. Гаспар попробовал и решил, что мука сделана из каштанов. Бусинки оказались неизвестными ягодами, а сладкая масса, на которой они держались, по вкусу напоминала мед.
Затем последовал первый шаг к взаимопониманию: туземцы и путешественники объясняли друг другу, как называется голова, ноги, рот, лодка, нож. Тут, наконец, выяснилось, что вождя зовут Окиепа или что-то в этом роде. Он отдал какой-то приказ, и ему принесли красивые загадочные предметы: большой горшок, наполненный некими листьями, с виду почти высохшими, и крохотный горшочек, закрепленный на длинной трубке. Вождь наполнил его сухими листьями, зажег с помощью горящей палочки, сунул в рот кончик трубки и затянулся. Из горшочка поднялся синеватый дымок. Вождь затянулся еще раз, вынул трубку изо рта и выдохнул из ноздрей дым. Все внимательно следили за этим странным обрядом. Вождь передал таинственный предмет Гаспару, приглашая его сделать то же самое. Португальцу оставалось только подчиниться. Он слегка закашлялся, но все-таки выдохнул дым из ноздрей. Окиепа предложил ему передать предмет по кругу. Когда подошла очередь Деодата, в горшочке тлел один пепел; вождь взял его из рук юноши, снова набил сухими листьями и поджег.
Пряный ароматный дым заполнил рот Деодата, приятно раздражая нёбо. В чем была сила этих листьев? Вместо того чтобы передать странный предмет своему соседу-матросу, он вновь затянулся, чем рассмешил вождя. Окиепа, судя по всему, высказался на сей счет, ибо ему принесли точно такие же предметы, которые он вручил молодому человеку. Это означало, что туземцы хотят продлить удовольствие европейцу, оценившему их обряд. Через несколько мгновений Деодат ощутил первые результаты: этот дым обладал успокаивающим действием. Листьев в большом горшке было достаточно, чтобы заправить маленький много-много раз.
Гостей обступили, образовав круг, двадцать обнаженных и разрисованных туземцев. Прочие стояли сзади — с барабанами и инструментами, напоминающими цистру; у одного была небольшая дудка. Вождь, поднявшись, издал пронзительный крик. И круг людей, обхвативших друг друга за плечи одной рукой, пришел в движение. Танцоры ударяли о землю одной ногой, затем другой, вздымали вверх свободную руку и выкрикивали незнакомые слова. Барабаны и цистры держали ритм, дудка выводила монотонный мотив. Мелодии не было — только ритм, который вкупе с воздействием дыма привел белых в состояние восторженного оцепенения. А когда танцующие медленно двинулись вокруг чужестранцев, те почувствовали, что ноги сами готовы пуститься в пляс.
Деодат внезапно ощутил страстное желание присоединиться к туземцам. Он встал. Они догадались сразу. Двое туземцев расцепили руки, давая ему место. И, к изумлению Жака Адальберта, Феррандо и португальцев, он заплясал: бил о землю ногой, поднимал руку в такт и повторял за другими странные слова. Было видно, что это ему очень нравится. Танец продолжался около часа.
Деодат не пил ни капли спиртного, но словно захмелел. Когда пляска завершилась, туземцы стали горячо обнимать его и целовать. Вокруг слышался смех. Некоторые женщины подошли ближе, чтобы присмотреться к нему. Деодат вгляделся в них и чмокнул ту, что оказалась рядом. Снова раздался хохот. Ему было ясно: если бы он погостил у этих туземцев хотя бы несколько дней, то остался бы с ними навсегда, стал бы ходить голым и разрисовал бы свое тело.
76 
