18 
В этот момент она мягко накрыла мою левую руку своей правой, и я удивился, как точно она угадала мои намерения. Я никому не говорил об этом, но в то время интуиция мне подсказывала, что удача вот-вот отвернется от меня. Я уже решил, что это дело будет последним. Оно должно было принести достаточно денег, чтобы я оставил этот рискованный бизнес.
— Возможно, когда-нибудь я переквалифицируюсь в торговца произведениями искусства, — сказал я.
— О, это случится очень скоро, — заметила она, и ей было не отказать в проницательности. — Я это чувствую. А когда ты уедешь, для нас с Карлом начнутся плохие времена. Карл умеет делать деньги, но не умеет их сохранять. Кроме того, иногда он попадает в беду. Картину узнают, скупщик обманывает, а он не может обратиться в полицию. Часто ему приходится скрываться. Я всегда думала, что когда-нибудь он получит солидную комиссию и сумеет сохранить ее. Потом купит дом и заживет так, как живут другие люди. Когда вы стали работать вместе, я подумала, что это время настанет скоро. Теперь понимаю, что это не так. Работа больше не интересует тебя. Я наблюдала за тобой, слушала, что ты говоришь об этом. Когда ты уедешь, все станет как прежде. У тебя есть то, чего не хватает ему. Я попыталась проанализировать, что именно, но не смогла.
Я пожал плечами.
— А какая она, Америка? — спросила она, наклонившись вперед и глядя мне в глаза. На ее губах появилась легкая улыбка.
— Большая, — ответил я. — Где-то красивая, где-то безобразная. Как везде. Крупные города похожи на другие крупные города. Мне нравятся города.
— Мне тоже, — сказала она. — Когда-то я хотела стать монахиней, но не дала окончательный обет, просто не смогла, потому что люблю носить красивые платья, вкусно поесть, выпить хорошего вина, путешествовать. Так я оказалась в городе, где познакомилась с Карлом Бернини. Иногда он давал мне то, что мне нравилось, но чаще я чувствовала себя так, словно вернулась в монастырь. Он живет от дела до дела и никогда не думает о будущем.
Она рассмеялась, взяла сигарету. Я щелкнул зажигалкой. Самое меньше, что я мог для нее сделать.
— Ты станешь успешным торговцем произведениями искусства, — сказала она и допила кофе.
Через несколько дней, когда мы избавились от товара, они с Карлом поругались, я не слышал, по какому именно поводу. Потом он дал ей пощечину, а я, хотя меня это не касалось, за нее вступился. Мы подрались, и в тот день я узнал много итальянских ругательств. На этом наше партнерство закончилось, и больше мы друг с другом не виделись… ну а потом я обнаружил его труп в своей галерее. Марию я тоже с тех пор не встречал.
Я дождался гудка, набрал номер и, несмотря на прошедшие годы, сразу узнал ответивший мне голос.
— Привет, Мария, — сказал я. — Это Овидий.
— Столько времени прошло… — сказала она после паузы, которая показалась мне на десять секунд длиннее, чем была на самом деле.
— Да, — согласился я. — Но сейчас я в Риме и хотел бы встретиться с тобой. Позволишь заглянуть к тебе?
— Конечно, — ответила она. — Но прошло столько времени… Что с Карлом?
— А ты давно его видела?
— Давно.
Я решил, что лучше говорить кратко и прямо.
— Он умер, — сказал я. — Я нашел его тело.
— О.
Еще одна пауза.
— Как это случилось? — спросила она.
— Его убили, — сказал я. — Зарезали. У меня дома.
— Кто это сделал?
— Не знаю. Полиции тоже не удалось это выяснить. Пока. Подозревали меня, но я этого не делал. Им пришлось меня отпустить.
— Он навещал тебя?
— Нет, я даже не подозревал о том, что он в городе.
— Когда это случилось?
— Недели полторы назад. Сожалею, что именно мне пришлось сообщить тебе об этом.
— Перестань, — сказала она. — Между нами давно все было кончено.
— Тогда почему ты спросила о нем?
— Любопытство, — ответила она. — Когда-то он очень много значил для меня, и я не желала ему зла. Мне очень жаль, что он умер. Я слышала, что он собирался в Америку, думала, что он навестит своего старого друга, хотя бы ради того, чтобы одолжить денег и попросить приют. Мне очень жаль, что для него все так обернулось.
Я не мог видеть ее лица и рук, поэтому мне было трудно судить о ее чувствах. Она говорила медленно и несколько патетически, как во время нашей предпоследней встречи.
— Ты думаешь, его преследовали неудачи в делах? — спросил я.
— По крайней мере, так было, когда мы расстались, — сказала она. — Его постоянно преследовали неприятности. Некоторое время он провел в тюрьме, потом долго болел. А потом начал сильно пить. Мы стали часто ссориться, и я прогнала его.
18 
