Последние отзывы

  185  

Розанов вошел и закрыл дверь. Он прочистил горло и хрипло сказал:

— Вы это видели?

— Да.

— Можете объяснить? Вот здесь тоже есть отчет.

Он швырнул на стол выпуск «Пловца» с такой яростью, что Том вздрогнул.

Том уже продумал свою речь, которая должна была состоять из правдивого отчета о событиях. Он сказал:

— Это ужасно, мне просто плохо было, когда я это читал. Но вы же знаете, что такое колонки светских сплетен. Это все ложь…

— Да неужели?

Том стоял спиной к окну, а Розанов — у закрытой двери. Том понял, что философ в самом деле дрожит и на губах у него вздуваются пузырьки пены. Том сделал глубокий вдох. Его тоже начинала бить дрожь. Он сказал:

— Стойте, послушайте, я вам расскажу, как все было на самом деле, все было совершенно невинно, а вовсе не так… Я был на той репетиции в Холле, потом мы все пошли в паб, в «Лесовик», а потом он закрылся, я пошел в Белмонт, а они все пошли за мной, я не хотел, чтобы они шли, я их не звал…

— Вы собирались повидаться с Хэрриет? — Джон Роберт владел собой, Том слышал, как философ медленно и глубоко дышит, как воздух со свистом выходит меж зубов.

Том поколебался и сказал:

— Да… но…

— Так поздно вечером? Она вас пригласила?

— Нет… было не так уж и поздно… то есть я хочу сказать…

— «Лесовик» закрывается в десять или половине одиннадцатого.

— Да, ну хорошо, я не собирался к ней заходить, просто хотел… пойти туда…

— Пойти туда?

— Я не знаю, чего я хотел, я был пьян.

— Понятно.

— А все остальные пошли за мной, они думали, что там будет вечеринка.

— Вы организовали вечеринку?

— Нет…

— Почему же они решили, что там будет вечеринка?

— Я сказал…

— Вы сказали?

— Да, но только для того, чтобы от них отделаться, чтобы они от меня отстали, я притворился, что мне нужно идти на вечеринку… а потом… потом на самом деле получилась вечеринка… но я ничего такого не устраивал… а когда все пришли туда, я уже не мог их выгнать. Я не виноват. Мне очень жаль, что так получилось. Я начал писать мисс Мейнелл письмо с извинениями…

— Почему вы решили извиниться, если ни в чем не виноваты?

— Ну, я полагаю, что частично все же виноват, поскольку вышла безобразная история, но я не хотел…

Ужасное смутное чувство вины путало мысли Тома. Он каким-то совершенно непонятным для себя образом вызвал лавину запутанных последствий. Он хотел сбегать повидаться с Хэтти, но не осмеливался. Он пытался написать ей письмо, но это оказалось слишком трудно. И в самом деле, только сейчас он начал осознавать весь ужас случившегося.

Привычная процедура вопросов и ответов несколько успокоила Розанова. Поначалу он едва мог говорить. Он сказал:

— Вы привели туда Джорджа, ввели его в дом.

— Неправда, я клянусь, что это неправда! Я не знаю, как он там оказался — может, случайно зашел в Белмонт.

— Вы были в доме?

— Нет.

— Но он был.

— Да, но я не знаю, как он туда пролез… потом мы… мы закричали на него и заставили его уйти.

— А там были все эти люди — миссис Седлей и мужчины, одетые женщинами?

— Да, то есть один был, но это была просто шутка…

— Шутка?! Вы в своем уме?

— Я знаю, это ужасно, но я не виноват, а все остальное газеты просто выдумали.

— Вы хотите сказать, они просто выдумали, что…

Джон Роберт облокотился о дверь. Он хватал воздух губами, покрытыми пеной, словно у бешеного зверя.

Том уже чуть не плакал от страха и отчаяния. Он провыл:

— Я ничего плохого не делал!

Розанов с трудом выговорил:

— Вы хотите сказать, что газеты выдумали, что я… сказал, что вы можете… что вы и Хэрриет могли бы… что я хотел, чтобы вы были вместе?

В том, как он произнес эти слова, было что-то кошмарно, чудовищно жалкое; и только в этот момент Том полностью осознал весь ужас своего положения. Он стоял лицом к философу, но теперь опустил голову. Он пробормотал:

— Я не знаю, почему они про это написали.

— В самом деле не знаете? Вы кому-то рассказали… о том, о чем я запретил говорить…

— Нет…

— Вы кому-то рассказали.

— Ну да, я сказал одному человеку.

— Кому?

— Моему другу, Скарлет-Тейлору, но…

— Вы сказали… вы обещали… никому не рассказывать…

— Простите меня, пожалуйста… если бы вы знали, как я раскаиваюсь, вы бы меньше сердились… я не знаю, как это стало известно — он не мог рассказать, — может, они и в самом деле это выдумали…

  185