Последние отзывы

  174  

– Я пытаюсь, – ответил Стивен. – Можете вы сказать, чего мне ожидать? Каково это по ощущениям?

– Нет, – хором ответили брат Эхан и брат Элприн.

– Но ты станешь другим, – добавил брат Эхан. – Что же касается ощущений, тут ничего предсказать нельзя. У каждого это происходит по-своему.

Очевидно, Эхан хотел последними словами немного приободрить Стивена, но вместо этого разверз в его душе еще одну пропасть. С тех пор как Стивен покинул родной дом, его беспрестанно подстерегали неожиданности, причем одна хуже другой. Весь его мир словно перевернулся с ног на голову, поэтому неудивительно, что юношу тяготило странное предчувствие относительно собственного посвящения. Как бы его себе ни представлял Стивен, внутренний голос подсказывал, что все сложится совсем иначе.

И хотя он изо всех сил пытался прислушиваться к святым, шагая по тропинке к первому из двенадцати святых мест – храму Святого Декмануса, священная медитация не больно-то помогала – юношу все равно била дрожь.

Собственные шаги казались Стивену какими-то чужеродными в этом гигантском нефе. Он никогда не думал, что тут будет так пустынно и тихо. Ему хотелось услышать привычные звуки, хотелось с кем-нибудь перекинуться словом. Однако с первого мига, как он ступил в этот неф, и до окончания обхода цепи святых мест ему предстояло полное одиночество.

На мгновение он остановился, чтобы рассмотреть контрфорс, поддерживающий потолок, и поразился тому, какую красоту сумели воссоздать в камне бренные и несовершенные человеческие существа. Уж не эти ли скрытые достоинства углядели в них святые? Может ли красота подобных творений тягаться со злом, на которое способны люди?

Стивен не находил ответа на этот вопрос. Возможно, потому, что его просто не было.

С молитвой на устах он останавливался у каждой из двенадцати небольших ниш, в которых находились статуи и барельефы различных ликов святого Декмануса. Сами по себе они не обладали мистической силой, однако напомнили Стивену о предстоящем пути, потому что эти двенадцать маленьких остановок были символом предстоящего ему посвящения.

После того как в каждой из ниш Стивен зажег по свече, юноша отправился к первому из храмов, который находился за небольшой дверью, в глубине нефа. Стоявший у двери камень выглядел гораздо старше тех, из которых был построен монастырь, и, очевидно, это было не случайно. Святой оставил на нем свой знак задолго до того, как церковь проложила себе дорогу в эти дальние земли, и даже прежде, чем потерпели поражение злые скаслои.

Когда-то на этом месте был обыкновенный холм. Но ни храм, ни монастырь не прибавили силы священному месту, оно могло служить только тем, кто готовился ступить на этот путь, стремясь разделить участь святых.

Когда Стивен коснулся ручки двери, его пронзил дикий страх. Ведь если он не успеет завершить обход святых мест за три дня, то может потерять все.

Стивен стоял, устремив взор вперед, и никак не мог решиться сделать первый шаг.

Юноша был не готов к нему. Вместо того чтобы думать о главном, о святости души и тела, голова его была занята совсем другими мыслями, большей частью далеко не духовного содержания.

Наконец он опустился на колени перед стоявшим у двери камнем и попытался погрузиться в себя.

Случалось, что он долго не мог заснуть, потому что в голове, словно гоняющиеся за своими хвостами крысы, вертелись события прошедшего дня. Стивен постоянно перемалывал в уме то, что должен был сказать и сделать, и то, чего не должен был делать и говорить. Пытаясь отмежеваться от роящихся суетных дум, он лишь вошел в состояние ума одной из таких ночей. Как Стивен ни старался отогнать мысли прочь, растворить их, словно соль в кипящей воде, всякий раз они обретали новую форму, причем еще более устойчивую и навязчивую, чем прежде.

И чаще всего перед ним вставал один простой вопрос: после того, что он сделал, заслуживает ли он благословения святых?

Приблизительно через полчаса Стивен пришел к выводу, что очистить ум от мыслей ему не удастся, поэтому решил сменить тактику. Вместо того чтобы пытаться избавляться от наваждения, он попробовал прибегнуть к помощи воспоминаний. Если бы у него получилось отыскать в памяти несколько безмятежных мгновений, возможно, он сумел бы достичь состояния гармонии и спокойствия, столь необходимого для того, чтобы ступить на порог первого священного места.

Итак, он закрыл глаза и, распахнув галерею памяти, принялся разглядывать ее образы, словно застывшие живописные полотна.

  174