22 
— Что с тобой? — спросила она и повернулась к нему лицом. Но тут же все поняла, и ужас сбывающегося пророчества пронизал ее. Минуту они стояли неподвижно, пристально глядя друг на друга. Потом Стефан схватил ее и прижал к стене. С каким-то ожесточением он начал целовать девушку. Потом всем телом навалился на нее. Когда Роза почувствовала на себе его тяжесть, воля покинула ее. Она молча обняла Стефана.
Наконец, чуть отодвинувшись, Стефан взглянул на нее. «Роза, — произнес он имя, которому она обучила его, и нежно провел пальцем по ее щеке, — ты хочешь этого, правда?» Роза лишь молча кивнула. Больше ничего не могла сделать.
Остаток пути в Пимлико был похож на кошмар. Обдумывая это позднее, Роза вспоминала, что она с трудом шла и Стефану пришлось поддерживать ее, почти нести на руках. Все это происходило в полном молчании. Но когда они, взобравшись по лестнице, оказались в комнате, Стефан вновь стал прежним, будто ничего и не было. Они съели ужин, приготовленный Яном, потом позанимались английским, вечер прошел как обычно. Правда, раз или два Ян как-то странно посмотрел на Розу, а может, это ей только показалось.
На следующий день была суббота, и Роза собиралась вечером встретиться с какими-то своими друзьями. А утром она мельком увидела на фабрике обоих братьев. И тот и другой были, по всей видимости, в прекрасном настроении: напевали, посвистывали, всех веселили. А у Розы весь этот день сердце сжималось от печали. Ей казалось, что она видит, как братья отдаляются от нее, стоя на какой-то движущейся лестнице. Та безмолвная связь, которая помогла всем троим на какой-то миг подняться над миром, оказалась нарушена. Она вдруг увидела их со стороны, двух очень молодых людей, почти на двадцать лет моложе себя. И все же в мыслях ее не было ясности, она не могла определить, чего боится и что намеревается делать дальше.
По воскресеньям, к пяти вечера она обычно приходила в Пимлико и проводила с Лисевичами вечер. Для нее это были лучшие часы недели. На этот раз она тоже явилась без опоздания, с сильно бьющимся сердцем. Ян куда-то исчез. Ее встретил только Стефан. Когда она вошла, он стоял в центре пустого пространства между перекладинами, уперев руки в бока, торжествующе глядя на нее. «Роза!» — произнес он так, как прежде никогда не произносил.
— Где Ян? — коротко спросила Роза.
— Ушел в гости, — ответил Стефан. — Просил его извинить.
Неожиданный уход Яна не мог не вызвать удивления, и они оба это понимали; но Роза удержалась от комментариев. Как обычно, они выпили и поужинали. Старуха, моргая, глядела в их сторону. В присутствии Розы братья никогда не давали ей пищу. Закончив ужин, оба молча закурили.
Они сидели внутри рамы, друг против друга, опершись на железные перекладины. Роза затушила сигарету. Стефан пристально смотрел на нее. Тогда и она в упор взглянула на него. И тут же ощутила какую-то странную гамму чувств. Горечь, поднимавшаяся из глубины, соединялась с сильным возбуждением — отзвуком взгляда, которым Стефан встретил ее; а к этому добавлялось еще и почти физическое чувство оцепенения, словно все мысли разом куда-то улетели. Она понимала, что пробудила к себе влечение, против которого у нее нет защиты.
— Иди, Роза, сядь здесь, — уже не торжествующе, а внимательно и серьезно глядя на нее, позвал Стефан.
Передвинувшись, она упала на колени рядом с ним и посмотрела ему в лицо. Он сжал ее за плечи и рывком притянул к себе. Роза лежала в его объятиях. И тут она глянула прямо в глаза старухе, наблюдавшей за ними без всякого выражения.
— Сейчас мы займемся любовью, Роза. Настало время, — сказал Стефан так просто, словно о чем-то само собой разумеющемся.
— Это невозможно, — ответила Роза, тоже как о чем-то само собой разумеющемся. — Из-за Яна.
Последняя фраза возникла в ее сознании случайно. Больше она ничего не могла придумать.
— Ян ни при чем, — возразил Стефан. — Сейчас я, а не он. Пошли.
Он встал на ноги и потянул Розу за собой.
— Но мать здесь! — воскликнула Роза.
— Она глухая и слепая, — ответил Стефан.
Роза невольно отступила, чтобы не видеть перед собой старухиных глаз, но Стефан поймал ее и повалил на матрац. Некоторое время они лежали, тяжело дыша. А потом он яростно овладел ею.
На следующий день Роза задумалась о том, что же ей теперь делать. Первое потрясение прошло. Она взвешивала все возможности, включая увольнение с фабрики и отъезд из Лондона. Отдать предпочтение одному из братьев она не могла: для нее они — единое существо. Но само предположение, что братья для нее окажутся потерянными, само представление, что придется вести жизнь без них, казались ей настолько мучительными, что Роза поспешно вернулась к другим вариантам действия, хотя и менее радикальным, зато не таким болезненным. Невозможно было разделить братьев, но невозможно было и отделиться от них. Чтобы прийти к окончательному решению, надо было сначала понять и проанализировать ситуацию в целом, а Розе сейчас вряд ли удалось бы сделать это. Она не могла разобраться в случившемся, она потеряла самое себя. Ей оставалось одно — ждать. В глубине души она надеялась на братьев: они возьмут все на себя; и что необходимо решить, сами и решат.
22 
