очень нудно 
62 
При воспоминании об этом у него перехватило дыхание. Девушка тогда представлялась неземным творением, чем-то крайне редким и экзотическим; дикая английская роза, выросшая в пустыне. А сейчас она стояла с высоко поднятой головой, будто бросая вызов, ветер трепал юбку и теребил темные волосы. Что делает ее столь прекрасной — гордость или ранимость? Она напоминала Еву, предлагающую Адаму запретное яблоко. Джастин приближался к ней, еще не зная, как себя вести.
— Ты мне не нравишься, — сказал он.
— Ты мне тоже.
С каждым шагом становилось все труднее вырывать ноги из песка, возникло ощущение, как если бы он шел на верную гибель.
— Я слишком стар для тебя.
— Мало сказать слишком.
Джастин был уже близко и мог дотронуться до девушки.
— У меня уже есть седые волосы.
Эмили протянула руку, намотала на палец длинный седой волос и вырвала с корнем.
— Теперь уже нет.
Джастин зарылся рукой в каштановые кудри, приподнял ее голову и наклонился, едва не касаясь полных губ.
— Я никогда не женюсь на тебе.
— А я никогда не выйду за тебя замуж, — ответила Эмили и обвила рукой его шею.
— Но ты меня получишь.
Девушка слегка вздрогнула, осознав смысл обещания. Джастин чуть коснулся ее губ, стараясь подавить волнение, сдерживаясь изо всех сил, чтобы не дать волю чувствам. Он действовал медленно и осторожно, с мастерством искусителя, которое, казалось, давно позабыл. Сейчас хотелось одного — вызвать ответное желание, заставить Эмили трепетать от желания и вместе найти выход.
Она робко приоткрыла губы, уступая дразнящему напору, и больше не было сил сдерживаться. Помимо воли язык его ворвался в сладкую глубину ее рта. Эмили ответила, и Джастин глухо застонал. Он вкушал от сочной спелой ягоды, которая сама просилась в руки, и уже не мог остановиться, страстно желал познать ее всю, без остатка.
Эмили знала, чего хочет Джастин, ей становилось страшно и одновременно появлялось осознание собственной силы. Задыхаясь, будто ей не хватало воздуха, она с трудом оторвала губы от нового поцелуя. «Боже мой! Да что же я делаю? — стучало в голове. — Все складывается совсем не так, как я планировала. Ведь я-то намеревалась просто соблазнить мерзавца, надсмеяться над ним и швырнуть в лицо осколки его разбитого сердца. А что вышло? После первого же поцелуя обо всем забыла, из охотника превратилась в дичь».
Его губы жадно целовали румяную щеку с ямочкой, ласково прошлись по подбородку, нежно тронули ухо, и внутрь проник влажный язык. Из горла Эмили вырвался хриплый всхлип, она судорожно пыталась припомнить, за что так ненавидит Джастина. Прижавшись пылающим лбом к его шее, она прошептала:
— Ты всегда обращаешься со мной как с маленькой девочкой.
— Больше не буду, — пообещал Джастин, обнял девушку, и от прикосновения мозолистых ладоней к ее голой коже мурашки побежали по спине. — Ты настоящая женщина, достаточно взрослая, чтобы принять меня. — Джастин ласкал языком ее ухо, и Эмили перестала владеть собой.
Задрожали и подогнулись колени, девушка чуть не осела на песок, но Джастин подхватил ее и не позволил упасть. «Нет, нет, мы не ровня, мы не должны быть вместе», — сердце тревожно забилось, а юбка уже поехала вверх и между ног оказалось нечто горячее и упругое. Эмили жалобно застонала, вновь ощутив его жадные губы. Бежать было некуда, и не было спасения от жаркого объятия. Шершавая ладонь легко коснулась груди, палец обвел ее контуры, тронул сосок, прижал его, рука смяла тонкую ткань шарфа.
— Я не такой, как другие, Эм, и не причиню тебе боли, клянусь, — горячо шептал Джастин.
Как сказать ему, что он уже причинил ей невыносимую боль? Но сопротивляться бесполезно, и говорить что-то в эту минуту нет сил. Слишком большое удовольствие доставляет его рука, ласкающая грудь, щеки пылают, и некуда спрятаться от стыда. Еще секунда, и он все поймет, поймет, как страстно она желает его и не может ни в чем отказать.
— Все минувшие ночи я провел над нотной бумагой, пытался выплеснуть мою страсть в музыке, но в действительности мне нужна ты, и только ты, больше ничего на свете.
После его признания Эмили не могла больше сдерживаться, она прильнула губами к его груди и ощутила солоноватый вкус кожи. Джастин дрожал, как в лихорадке, не мог поверить, что сбываются его самые затаенные мечты и сон становится явью.
Он сжимал в объятиях почти нагое молодое тело, залитое лунным светом, и знал, что девушка сейчас в его власти, он может войти в нее и насладиться, они сольются воедино и вознесутся к небесам. Словно вернулась та незабываемая ночь, когда глазам его предстал чудный дар моря, позднее, казалось, навсегда утраченный. Теперь все изменилось, Джастин стал обладателем не морской нимфы, вынесенной волной на берег, а чудо-песни, переполнившей душу и сердце.
62 
