Глава 14

Это был кошмар, только, на этот раз не во сне, а наяву. Вечер начался довольно хорошо. Свадебная церемония прошла гладко. Лайза была очаровательна, и фотосъемка после церемонии не заняла много времени. Делейни оставила «кадиллак» возле церкви и поехала в «Лейк шор» с Эли, двоюродным братом Лайзы, который держал салон в Буазе. Делейни впервые за долгое время представилась возможность обсудить с другим профессионалом последние тенденции в моде на прически, но, что еще важнее, ей удалось избежать встречи с Ником.

Делейни, конечно, знала, что предстоит свадебный банкет, но она не знала, что столики будут расставлены в форме большого прямоугольника, а все гости будут сидеть с его внешней стороны, так чтобы всем было видно всех. Не знала Делейни, в каком именно порядке рассажены гости, иначе она бы переставила карточку со своим именем, чтобы поменяться местами с каким-нибудь другим гостем. И избежала бы кошмара, в котором теперь оказалась.

Что-то задело лодыжку Делейни под столом. Она готова была поклясться, что это не мышь. Делейни поджала ноги и уставилась в свою тарелку с остатками филе-миньон и спаржи. Каким-то образом оказалось, что ее место находится на стороне жениха и она сидит между Нарцисой Хормичи (которой нет до Делейни дела) и тем самым мужчиной, которого она безуспешно пыталась игнорировать. Он ей в этом нисколько не помогал. Чем старательнее Делейни пыталась делать вид, будто Ника вообще не существует, тем больше ему нравилось ее провоцировать – например якобы случайно толкнуть ее под локоть, так что ее вилка выстрелила рисом как катапульта.

– Ты прихватила наручники? – спросил Ник возле самого ее уха, когда потянулся за бутылкой красного вина. При этом лацкан его смокинга как бы случайно коснулся ее голого плеча.

В мозгу у Делейни словно крутился бесконечный эротический фильм, в котором горячие губы Ника касались ее обнаженной груди. Делейни не могла даже взглянуть на него без того, чтобы не покраснеть, как стыдливая девственница, но ей даже не нужно было смотреть на него, чтобы видеть, как он подносит к губам бокал красного вина, как поглаживает большим пальцем высокую ножку бокала, как снимает галстук-бабочку и убирает в карман, как вынимает черную запонку и расстегивает ворот рубашки. Она, и не глядя на него, знала, что он носит тонкую белую рубашку и смокинг с такой же непринужденностью, как клетчатую фланелевую рубашку и джинсы.

– Прошу прощения. – Нарциса тронула Делейни за плечо, и та переключила внимание на пожилую женщину с двумя симметрично расположенными прядями по обеим сторонам от безупречно ровного купола черных волос. Толстые стекла очков увеличивали карие глаза женщины, делая ее похожей на невесту Франкенштейна. – Не могли бы вы передать мне масло?

Нарциса показала на небольшую масленку, стоящую рядом с ножом Ника. Делейни потянулась за маслом, следя за тем, чтобы никоим образом не прикоснуться к Нику. Она даже дыхание затаила, почти ожидая, что он скажет что-нибудь грубое или неприличное. Однако он не проронил ни слова. Это показалось Делейни подозрительным, и она стала думать, что же он замышляет.

– Красивая была свадьба, не так ли? – обратилась Нарциса к соседу, сидящему по другую сторону от нее, и, взяв масленку, снова перестала обращать на Делейни внимание. Впрочем, Делейни и не ожидала особой теплоты от сестры Бениты. Она перевела взгляд на невесту и жениха, сидящих в окружении родителей, бабушек и дедушек. В этот день Делейни заплела волосы Лайзы в косу и уложила ее короной. К фате она прикрепила несколько цветков гипсофилы. Лайза в белом платье с открытыми плечами и Луи во фраке смотрелись великолепно. Все, кто сидел рядом с женихом и невестой, выглядели счастливыми, даже Бенита улыбалась. Делейни не помнила, чтобы когда-нибудь прежде видела улыбку на лице этой женщины, и была поражена тем, насколько моложе выглядит Бенита, когда не хмурится.

Софи сидела рядом с отцом, ее волосы были собраны в простой конский хвостик. Делейни с удовольствием занялась бы ее густыми черными волосами, но девочка настояла, чтобы ее причесала бабушка.

– Ну, Ник, а ты когда женишься? – пробасил кто-то за столом.

Негромкий смех Ника потонул в общем гуле голосов.

– Я еще слишком молодой, Джосу.

  92