Последние отзывы

  41  

– Мне тоже.

Он подкатывается ко мне, словно тяжёлое обструганное бревно, и нащупывает плечом и затылком удобное место. Он закрывает глаза, потом их вновь открывает, когда полагает, что я не вижу, и мне кажется, что эти красивые серые глаза чего-то от меня требуют, в чём-то меня упрекают.

– Тебе хочется спать? Ложись сюда.

Куда ушло то время, когда мужская голова, хоть на минутку опустившаяся на моё плечо, казалась мне невыносимо тяжёлой?.. Я вдыхаю ноздрями и ртом пропитанный дымом запах его жёстких чёрных волос.

– Ты опять смеёшься?

– Да я вовсе не смеюсь. Почему тебе хочется, чтобы я всё время смеялась?

– Наоборот, мне совсем не хочется, – вздыхает он. – Мне решительно не хочется смеяться.

– Ты несчастен?.. Ты устал?.. Ты недоволен мной?..

Он покачивает головой, касаясь моей груди. Наступившие сумерки вскоре скроют его от меня, но сон снова отдаст его в мою власть. Он забудет, как я расцвела, какую поистине братскую свободу я обрела после нашей близости… Быть может, он хотел видеть меня счастливой, но испытывающей большее уважение к его мужской силе, хотел, чтобы я была более разбитой, более побеждённой… Но я не побеждена, я просто довольна.

– Ты завтра придёшь, Рене?

– Ну конечно, приду.

– А в следующие дни?

– Не знаю, как я могу на это ответить?

– Значит, тебе не хочется?

Со всей вернувшейся ко мне силой я сжимаю его, вдруг почувствовавшего себя брошенным, в объятиях.

– Клянусь тебе, что хочу… Он бормочет, засыпая:

– Понимаешь… Я тебя люблю… Я тихонько трясу его за плечо:

– Что ты несёшь?

– Да… Пойми… Любовь…

Прижавшись к нему щекой, я закрываю его проговорившийся рот:

– Тс-с!.. Только не это слово! Прощай… Молчи… Давай спать!

Если бы Амон был ещё жив, он, выслушав мою исповедь, покачал бы головой и сказал:

– Вот уж поистине недостойная связь!

Его голос, его продолговатое лицо с большим злодейским носом – всё это я ещё и слышу и вижу, короче говоря, я так жалею о понесённой утрате, что высказанное им мнение обижает меня, и я внутренне возражаю ему, словно он здесь присутствует:

– Недостойная связь! А что есть достойная связь?

Мой старый друг непременно ответил бы с присущей ему сдержанной искренностью, которая обычно отметала все мои возражения:

– Это такая связь, которая и тайно, и явно делала бы вам честь.

Я дуюсь на его ответ, который сама же и выдумала, как я дулась на него, когда он ни с того ни с сего позволил себе умереть. В течение первых недель после его кончины яростное, непримиримое горе заставляло меня дрожать от гнева: «Так поступить со мной, со мной!..»

Теперь мне по-прежнему не хватает Амона. Это эгоистическая печаль, которая с особой остротой пронзает меня, когда я нуждаюсь не в совете, нет, а в умном и беспристрастном обмене мнениями, чтобы хоть на мгновение прервать свой внутренний монолог. И тогда мне случается, как я это и сейчас делаю, воскрешать моего покойного друга и воображать, что он говорит, но это не имеет ничего общего с «психическим феноменом», – речь идёт просто о том, чтобы голосом Амона говорила совесть Рене Нере.

Бывают дни, когда я, вырвавшись из объятий Жана, иду домой пешком вдоль фортификаций, на которых начинают зеленеть деревья, – дни, когда я спрашиваю себя: «Это всё?» – «Да, всё! Хватит!» – отвечает моё усталое тело. Какое оно мудрое, это счастливое тело с потяжелевшими ногами!

Недостойная связь… Зачем порицать ненужными словами нас с Жаном, душевно не связанных, но на редкость соответствующих друг другу? Почему мне не попытаться подражать такой привлекательной неосторожности Жана, который вознамерился объединить под одной крышей наши жизни чужих друг другу, но чувственных натур?.. Меня трогает, что он больше не может мириться с тем, чтобы я всякий раз приносила в сумочке ночную рубашку и шёлковые шлёпанцы, так же как и с моими бесконечными хождениями между бульваром Бертье и гостиницей «Мёрис». Меня трогает, когда во время нашего завтрака Жан выскакивает из-за стола и очертя голову несётся по лестнице на первый этаж со складным метром в руках. Когда он говорит о «нашей будущей жизни», я никогда не перебиваю его, чтобы уточнить: «Твои планы на наше будущее сводятся к смете на покупку мебели». Я не скажу ему, что он рискует нарушить своим решением, которое он считает честным и окончательным, хрупкий, но, может быть, даже длительный ритуал наших встреч, дискомфортность которых мне кажется такой привлекательной. Обо всём этом я должна молчать. Мне следует взять на себя столько же ответственности, сколько лежит на нём, а собственно говоря, это не так уж много: Жан не обозначил ещё чётко, какое место я занимаю в его доме. Я ещё не знаю, порвал ли он окончательно с Майей. Мне совершенно очевидно, что он больше не её любовник, в этом я не сомневаюсь, но он мне этого не сообщал. Чего он ждёт, чтобы это сделать? Привоза новой кровати и ковра мышино-серебристого цвета? Сметы на покупку мебели?..

  41