Глава 10

Шон забыл, когда последний раз просыпался с улыбкой.

Он потянулся и тряхнул головой, еще сам не понимая, чему улыбается. Знал одно – жизнь прекрасна. Рядом вздохнула и сонно пошевелилась Лия, и улыбка Шона стала еще шире.

Лия! Имя ее звучало в его душе, как музыка, эхом отдаваясь в сердце, мозгу… и иных, еще более чувствительных частях тела.

– Лия! – счастливо прошептал он и потянулся к ней.

Но вдруг замер, пораженный неожиданным звуком. Звуком, которого он не слыхал так давно, что теперь не сразу понял, что это.

Дождь. Сонная снежная тишина осталась в прошлом; по крыше мерно барабанили тяжелые капли дождя.

Дождь? При мысли о том, что означает для них перемена погоды, Шон бросил нетерпеливый взгляд в окно.

Может быть, это ему кажется? Или и вправду исчезло серебристое мерцание снега за окном?

Осторожно, чтобы не потревожить сон любимой, он соскользнул с кровати, подхватил в охапку свою одежду и вышел на цыпочках.

Отворив входную дверь, Шон невольно ахнул. Высокие белоснежные сугробы исчезли за одну ночь; на их месте оседало ноздреватое серое месиво из подтаявшего снега.

Должно быть, дождь начался еще ночью. Но ни он, ни Лия этого не заметили. Они были заняты иным… Сегодня двадцать седьмое. Да, уже почти три дня они не замечают ничего вокруг. Им все равно – ночь ли, день ли; они выходят из спальни лишь для того, чтобы поесть, а наскоро сваренный кофе и торопливо проглоченные бутерброды кажутся им вкуснее любой рождественской индейки!

Он снова расплылся в улыбке: не мог не улыбаться, когда думал о ней. Решено: сейчас он вскипятит чай, приготовит завтрак и принесет его Лии в постель. Разбудит ее поцелуем… и, если повезет, о еде они вспомнят лишь много, много времени спустя.

И в этот миг тишину разорвал новый звук, доносящийся из кабинета, – резкий пронзительный звон. Шон не сразу сообразил, что это. Ах да, телефон! Наконец-то починили!

Шон вошел в кабинет и снял трубку.

– Привет, Шон!

Он не сразу узнал брата. На сей раз в голосе Пита не было и следа уныния и отчаяния.

– С Рождеством, братец! Прими запоздалые поздравления!

– Пит, это ты? – спросил Шон, с трудом отвлекаясь от сладостных мыслей о Лии. – Откуда ты звонишь?

Может быть, он уже едет сюда? Но тогда…

– Из дому, откуда же еще? – радостно сообщил Пит. – Знаешь, я провел самое счастливое в жизни Рождество. Ты не представляешь, как нам с Энни было здорово!

Энни? Это имя поразило Шона, словно разорвавшийся снаряд.

– Погоди, братишка! Что ты сказал? С Энни?

– Ну да! Она здесь, со мной рядом. Я хотел позвонить раньше и все рассказать, но никак не мог дозвониться…

– Ветер порвал телефонные провода, – рассеянно ответил Шон. Он переваривал новую информацию. Значит, у Пита с Энни все наладилось. Когда же? Подумать только, если бы он узнал об этом раньше…

– Понимаешь, – вдохновенно вещал Пит, нимало не смущаясь тем, что брат его почти не слушает, – этой глупышке стукнуло в голову, что я для нее слишком хорош. Я – для нее, представляешь? Что она испортит мне карьеру и все такое. Вот и выдумала дурацкую историю о другом мужчине, для того чтобы меня, как она сказала, освободить. Как будто мне нужна свобода без нее!

В ответ Шон пробормотал что-то нечленораздельное. За спиной он услышал легкие шаги: Лия проснулась и встала с постели.

– Она хотела сбежать от меня к родителям, но тут повалил такой снег, что ей пришлось вернуться. В тот же вечер я отправился к ней домой и…

Окончания рассказа Шон уже не слышал, в дверях появилась Лия, заспанная, с растрепанными волосами, в синем халате Шона, спадающем с обнаженного плеча. Было что-то упоительно интимное в том, что она надела халат, только вчера облегавший его тело.

Она улыбнулась, и у Шона вмиг пересохло во рту. Он протянул руку, и Лия сплела его пальцы со своими. Он притянул ее к себе и усадил на колени. Тело его немедленно отреагировало на близость соблазнительно нежного женского тела. Мягкая прядь волос пощекотала ему щеку. Не в силах сопротивляться нахлынувшей нежности, Шон прильнул губами к ее виску.

  43