134 
Обезопасив себя таким образом, граф забросил “кольты” и больше о них не вспоминал.
До этого дня.
Практикуясь перед зеркалом, он некстати вспомнил о своем разочаровании в Лезервудах и злобно поджал губы. Самый подлый и задиристый из братьев, увы, давно уже пал от руки Ковингтона, остальные двое оказались куда жиже. Из-за этого он потомственный аристократ, человек утонченный, вынужден пачкать руки кровью какого-то индейского ублюдка. Опуститься до того, чтобы убивать самому!
Однако после короткого размышления Эшлин повеселел. То, что он выходит на охоту за шаманом, означает прежде всего его презрение к суевериям. Он отважнее тех, кого боится весь город. То, что пугает Лезервудов до полусмерти, он проделает хладнокровно, с легким сердцем, и рука у него не дрогнет. Покончив с Тахомой, он отправится прямиком в полную золота кладовую и увезет оттуда пару доверху набитых седельных сумок.
Потом — в Клауд-Уэст. На ухаживания потрачено достаточно времени, пора пожинать плоды. Рано или поздно Натали Валланс придется признать его власть, так почему бы не заняться этим сегодня?
На губах Эшлина появилась плотоядная улыбка, в недавнем прошлом так хорошо знакомая Белинде. Он еще раз внимательно оглядел свое отражение в зеркале и с удовольствием подумал; вот уж подлинно красавец мужчина! Кому и владеть миром, как не ему? Еще до заката он уложит Натали в постель, сплошь усыпанную золотыми монетами. Даже лучше, если она будет сопротивляться, — тогда он сможет взять ее силой, и это добавит пикантности к минутам первого обладания. Может статься, ей как раз этого недостает. Он был слишком джентльменом, а ей требовалось что-нибудь попроще, погрубее… вроде Ковингтона. Что ж, Эшлину Блэкмору не чужда и грубость, он даст Натали возможность в этом убедиться. Женщины! Даже самая независимая из них в душе жаждет быть порабощенной сильным мужчиной.
Граф ощутил напряжение в чреслах и удовлетворенно улыбнулся.
Он исполнит тайную потребность Натали. К полуночи своенравная американка забудет о том, как командовать. Ему сильно недостает своей кроткой служаночки, кому-то давно пора занять ее место. Он подчинит Натали с помощью старых как мир приемов, о которых она, конечно, не имеет понятия. У алтаря будет стоять не надменная суфражистка, а игрушка графа Блэкмора, чья обязанность — выполнять каждую его прихоть. За послушание ей будет воздаваться, за ослушание она будет наказана — если ей вообще придет в голову ослушаться.
Судья Валланс станет достойной преемницей Белинды Бейкер.
* * *
Натали и Кейн удалялись от Клауд-Уэста. Было одиннадцать часов утра, до полудня оставался целый час. Удержать Кейна на ранчо Натали не удалось. Он пресек дальнейшие попытки коротким “Собирайся!”, повернулся и вышел из дому, так что ей ничего не оставалось, как последовать за ним, прихватив для виду какие-то мелочи. Теперь Натали ехала рядом с острым чувством поражения.
Час! Целый долгий час! Бог знает что может случиться за такой срок. Любовь не сделала Кейна более уступчивым, он все так же неукротимо шел к цели, если считал это нужным. Сколько она ни повторяла, что золото лучше оставить в покое, это его не убедило.
— Я люблю тебя, мой рыжик, — сказал Кейн, когда у коновязи в Клауд-Уэсте она в последний раз попыталась задержать его, заключив в объятия, — но это не значит, что отныне я должен разделять все твои суеверия. Золото — это средство к существованию, и было бы глупо махнуть рукой на такой отличный шанс устроить свою судьбу. — Он уловил блеск в вырезе ее блузки и усмехнулся. — Взять, хотя бы тебя! Ты носишь безделушку из Гранитного дворца — и ничего.
— Но, Кейн!..
— Разве я не прав? Ты, белая, была там, взяла что-то из “нечистого золота”, и ничего страшного не случилось.
— Все было не так, — возразила Натали. — Это подарок Тахомы, а он индеец и к тому же посвященный, шаман. Ему можно! Но он предсказал, что…
— Дорогая, — перебил Кейн, — я уже наизусть знаю, что предсказал твой краснокожий друг и покровитель. Хочу напомнить, однако, что я и сам больше года жил среди команчей. Там я наслушался предсказаний на всю оставшуюся жизнь. Мне предсказывали ужасную гибель, а все потому, что я не скрывал, что не верю в их сказки. И взгляни на меня — я жив и невредим.
— О, Кейн! — воскликнула Натали в отчаянии. — Ты уже не раз был на волосок от смерти! Почему ты не хочешь прислушаться? Разве ты не любишь меня?
134 
