60 
— И почему же мне нельзя было ни с кем встречаться? — воскликнул Йорк, не дождавшись от Сабины ответа.
— Вот именно — почему? — подхватила она с некоторым ехидством в голосе.
Йорк заметил ее колкость и, словно находя утешение в ее раздражении из-за того, что он мог встречаться с другими женщинами, признался:
— Я был слишком потрясен тем, что почувствовал от близости с тобой, так что просто не думал о других женщинах.
— Но я видела, когда выходила из ресторана, что ты был полностью поглощен своей спутницей, — недовольно заметила Сабина.
— Так ты ревновала\ — воскликнул Йорк, не скрывая своей радости. И когда Сабина одарила его надменным взглядом, он тихим голосом спросил: — А тебя утешит, если я скажу, что каждую секунду тогда, в ресторане, тайком поглядывал на твой столик и замечал любое твое движение? И когда ты поднялась и направилась к выходу, я все время следил за тобой и отвел взгляд, только когда ты собралась обернуться?
— Нет! — выдохнула она.
— Это правда, — подтвердил Йорк.
— Ты сказал, я д-для тебя что-то значу? — запинаясь, спросила она.
И у нее перехватило дыхание, когда Йорк, нежно глядя на нее, сказал:
— Моя дорогая, я люблю тебя.
Сабина всхлипнула, слишком потрясенная, чтобы говорить.
— Ты любишь меня? — наконец пролепетала она.
— Люблю. Обожаю. И если те знаки, которые, как мне представляется, я вижу, — знаки, показывающие, что и я тебе не безразличен, — окажутся лишь плодом моего воображения, я тихо сойду с ума. Скажи, ведь это была не просто физическая реакция с твоей стороны? — настойчиво спросил он. — Скажи, что это не так. Скажи, моя дорогая, моя любимая, что и ты меня любишь.
Он умоляет ее! Дольше Сабина выдержать не могла.
— О да! — простонала она.
— Да — ты меня любишь?
— Да.
— Ты не сказала так потому, что?..
— Я люблю тебя, люблю, люблю, — повторяла Сабина, готовая разрыдаться от счастья. И в следующее мгновение забыла обо всем, потому что Йорк, со страстным стоном, заключил ее в объятия.
Он прижимал ее к себе, на миг отстраняя, чтобы видеть ее лицо, и прижимая снова. Ее сердце бешено стучало, как и его, она прижималась к нему, отвечала на его поцелуи, откидывала голову назад, чтобы заглянуть в его лицо, и снова, поглощаемая любовью, отдавалась его поцелуям.
— Когда? — спросил он чуть позже, не отпуская ее от себя. — Ты сразу почувствовала то же, что и я? Ты…
Сабина отрицательно покачала головой, наслаждаясь его любящим взглядом.
— О Йорк, — прошептала она, — я была все время так поглощена ненавистью к тебе, что не понимала, что люблю тебя. Ну, были какие-то… признаки…
— Скажи мне, — настойчиво попросил он.
— О том, что я чувствовала?..
— Все.
— Включая и то, что у меня слабели колени от твоей улыбки?
Йорк смотрел, словно не веря, что может так действовать на нее.
— Включая и это, — сказал он. — Ты знаешь, что можешь обезоружить меня одной своей мимикой, когда безумно хочешь рассмеяться, но решаешь оставаться серьезной?
— Нет! — выдохнула она, удивляясь все больше.
— Честно, — уверил он ее. И, видимо не в силах больше ждать от нее дальнейших доказательств любви, напомнил: — Так что же за признаки?
— Ну… — протянула Сабина. Йорк ее любит! Он любит ее! — Ну… мне был симпатичен один человек, но после встречи с тобой — когда он пригласил меня сходить куда-нибудь — я обнаружила, что не хочу идти.
— Такое я знаю по себе, — сказал Йорк, и Сабина с новой остротой почувствовала, как любит его, и рассмеялась. А Йорк поцеловал ее. — Итак? — спросил он после того, как несколько секунд неотрывно глядел ей в глаза.
— Итак, — повторила за ним Сабина, силясь вспомнить, о чем же они говорили. Кажется, Йорк желает услышать историю ее любви. — Итак, мы были у твоей бабушки, и было воскресное утро. Мы лежали на твоей кровати, и я чуть было не сказала, что люблю тебя.
— Ты это уже знала?
— Да, — призналась она. — Ты спросил меня: «А что ты знаешь?» — и я поняла это. Я любила тебя. Конечно, я надеялась, что это… э-э… пройдет.
— Но не прошло? — Он выглядел обеспокоенным. Невероятно: ее сердце уже ей не принадлежит, а Йорк боится, что ее любовь к нему — мимолетное чувство.
Она покачала головой.
— Нет. Когда я снова тебя встретила, все было по-прежнему. И хотя ты меня раздражал — я все равно тебя любила. — Сабина улыбнулась, тая под его любящим взглядом, и забылась, наслаждаясь его быстрыми нежными поцелуями. А потом, едва владея собой, спросила: — А ты, Йорк, когда?.. — Она даже не успела закончить вопрос.
60 
