7 
Он посмотрел на нее своими блестящими черными глазами и резко сказал:
– Никогда больше… не убегай от меня. Ясно?
– Яс-сно, – судорожно прошептала она.
Через плечо он неистово зарычал на них, и она всхлипнула. Резким хриплым голосом Кейдеон сказал:
– Нет, нет, женщина, тише.
Он вытер ей слезы.
Выстрелы внезапно прекратились. Холли выглянула из-за плеча Кейдеона. Демоны в широких одеяниях напали на стрелявших. Когда обе группы столкнулись, Кейдеон с Холли на руках бросился к двери.
Выбежав в ночь, он направился к старому грузовику. Открыв скрипучую дверцу, он бросил Холли на потрескавшееся виниловое сиденье и сам уселся рядом. Вставил ключ и повернул. Ничего.
– Аккумулятор сел? – спросила она, немного оправившись от потрясения. – Эта штука еще бегает? – Оберточная бумага и смятые жестянки валялись на полу.
– Но-но, поуважительней с моим грузовиком. Он вывез меня из множества переделок. – Кейд дергал рычаг передач. – Мне нужно только проверить… он знает, что мы на нейтрале. – Холли показалось, что она слышит щелчок. – Ну вот.
Двигатель взревел. Они рванули с места, и Кейдеон бросил на Холли покровительственный взгляд. Она оглянулась на дом. Снаружи тот выглядел величественно. Ей бы никогда и в голову не пришло, что за существа таятся в недрах этого здания.
Впрочем, один такой сидит сейчас рядом. Она повернулась к нему, чтобы рассмотреть это существо… этого демона.
Его загорелое лицо поросло светлой щетиной, волосы у него были густые и прямые, доходившие до мужественной челюсти. Неровные пряди казались выгоревшими от постоянного пребывания на солнце.
Золотой ободок на правом предплечье, плотно облегал его выпуклый бицепс. А рога…
Когда недавно они распрямились, то показалась гораздо больше и темнее. Теперь же они были гладкие, цвета черепахового панциря, и плотно прилегали к голове.
– Ну и как меня оценили? – спросил он голосом глубоким и рокочущим.
Холли вспыхнула.
– Просто я никогда не видела… рогов до этой ночи.
– Представляю, в каком ты шоке.
– Куда мы теперь едем?
– Мне нужно увезти тебя из города, – ответил он. – Это слишком горячее местечко для нас.
Холли заметила кровь на спинке его сиденья.
– Как ты еще можешь двигаться со столькими пулями?
– С большой болью, блядь.
Она ахнула, непристойное выражение царапнуло ее, как ногти по классной доске.
– Да ладно тебе, малышка. Я еще и не так могу выразиться.
– Я… я просто не привыкла. С тобой все будет в порядке?
– Я смогу выбросить их. – Она нахмурилась, и он объяснил: – Моя кожа вытолкнет их.
Этого Холли никак не могла понять.
– А что хотели от меня все эти люди? Кто были те, стрелявшие?
– Стреляли кровопийцы. Вампиры.
– Вампиры, – тихо повторила она.
– Они, должно быть, знали, что ты еще не стала по-настоящему бессмертной. Мы не пользуемся огнестрельным оружием, потому что, как видишь, мы – дерьмовая цель.
Она вздрогнула от этого вульгарного выражения.
– Опять-таки – почему стреляли?
– Ты только что стала самой популярной девушкой в городе.
– А что это значит? – И строгим тоном, который она обычно припасала для своих студентов, добавила: – Сейчас не время для загадочных ответов, Кейдеон.
При выезде на дорогу их ослепили автомобильные фары. Путь преграждал джип.
– Мать твою! – бросил он, поворачивая и газуя. – Опять вампиры!
Холли вцепилась в приборную доску, чтобы собраться с силами.
– И куда мы теперь?
– Из этого имения ведет еще одна дорога. Через болото.
– Откуда ты знаешь?
– Бывал здесь раньше. – И, заметив ее взгляд, добавил: – Я встречался с этими демонами здесь по разным поводам. Как представитель моей разновидности демонов.
– Ты… ты общаешься с этими животными? А что, твоя «разновидность» тоже похищает женщин?
– Похищает женщин? Да девицы сами вешаются на меня, детка!
Широко раскрыв глаза, Холли спросила:
– Девки? Детка? Ты что же, из девятнадцатого века, или просто хочешь казаться женоненавистником?
– Я из Средневековья, и мне не нужно пытаться быть женоненавистником. – Он ударил по тормозам. – Это просто приходит ко мне естественно, как дар. – Нажав на газ еще раз, он рванул вперед.
– А почему они хотели обидеть меня? Я ничего не сделала, чтобы заслужить такое!
– Не в том дело, что ты сделала… а в том, кто ты есть.
– Преподаватель математики? – спросила она сдавленным голосом.
7 
