34 
Давайте поговорим о том, как нынче представляют себе чародеек. Она должна быть очень красивая или страшная, не так ли? Но модная колдунья, конечно же, красотка. Длинные платья, запах благовоний, множество непонятных амулетов. Многозначительные речи, склонность впадать в транс или экстаз, привычка при каждом удобном случае прорицать, вопя и кружась. Так вот, увидев нечто подобное, можно смело сказать, что перед вами самозванка.
Какова же истинная ведьма? Прежде всего проста. Она кажется цельной, как камень, и человек, наделённый бытовой проницательностью, не усомнится, что с ней всё ясно с первого взгляда. Неважно, какой имидж она избрала, но образ её чист и достоверен. Лишь по-настоящему чувствительные люди улавливают тревогу, возникающую в её присутствии. Эта женщина нарушает законы бытия самим фактом своего существования, и потому действительность неуловимо меняется всякий раз, когда она просто проходит мимо. Впрочем, беспокойство, вызываемое ею, редко отталкивает, наоборот, оно привлекает. Возникает необъяснимое ощущение, что рядом с ней невозможное — возможно, и что-то начинает происходить и с вами, и с остальным миром всего лишь оттого, что она здесь. К ней тянутся, ей пишут письма, дарят непрошеные подарки, её любят. Впрочем, и ненавидят тоже. Но чем больше сила, тем лучше маскировка и тем меньше врагов. Величайшие ведьмы незаметны настолько, что оценить их мощь можно лишь по результатам. «Вдруг что-то изменилось и пошло не так», — говорят те, кому довелось попасть в поле их интересов.
И ещё. У каждой из них… — Лариса пошарила у себя за спиной и неожиданно вытащила крупного розового зайца, — есть фамильяр.
Ольга всерьёз решила, что у неё начались галлюцинации.
— Только он должен быть не игрушечным, а живым. Животное, птица, пресмыкающееся, иногда растение — что-нибудь, используемое для хранения частички собственной души. Разумеется, ведьма не таскает с собой это существо постоянно, но оно есть.
К следующему занятию я попрошу вас немного подумать и вспомнить, встречался ли в вашей жизни кто-то, подходящий под описанный мною портрет ведьмы. Возможно, у неё была сомнительная репутация. Так вот, в каких отношениях вы состояли, проявляла ли она особый интерес к вам? Кто из ваших предков обладал перечисленными чертами, каковы обстоятельства их смерти?
Ольга погрузилась в воспоминания. Она не отнеслась серьёзно к бреду Ларисы, но задание есть задание. Как назло, никого особенного ни в жизни её, ни в роду не встречалось.
Разве что попутчица в поезде, Гелла, но та попадала под определение ряженых магичек — слишком лубочный образ, все силы, если таковые есть, брошены, чтобы выглядеть значительной.
Ах, как сейчас не хватало мамы — только не нынешней, смирной и скупой на слова, а той, какую Ольга знала раньше.
Прежняя мама любила всё необыкновенное, но более всего ей нравилось самой производить впечатление женщины загадочной и непростой. Выходило так, что в детстве деревенская ведьма буквально гонялась за ней, чтобы «передать дар», а её собственный прадед был цыганом, и от него остались не только словечки на языке ром и размытый дагерротип, но и умение гадать, «глаз» и прочие непонятные, но прельстительные вещи. В самой Ольге не ощущалось ни капли кочевой крови, и в цветастых платьях с оборками, которые мама неизменно шила для новогодних вечеринок, она чувствовала себя принаряженной шваброй. Не умела плясать, петь и трясти плечами, поэтому маскарад не имел никакого смысла. Русые тонкие волосы никак не желали превращаться в тяжелые тёмные кудри, и она с облегчением постриглась под мальчика, как только вытребовала право распоряжаться своей прической — в классе шестом. Освобождение от ненавистных сосулек совпало с первой влюблённостью и окончательным разочарованием в фамильной необычности. Мальчик ею не интересовался, и опечаленная Оля в конце концов проговорилась маме. Светлана Алексеевна покивала, минут на десять удалилась в спальню и вернулась с обрывком тетрадного листка в линейку:
— Бери, это наш тайный семейный заговор. На полную луну стань у окна, нашепчи в стакан воды, а потом выпей. И смотри там — в конце трижды сказать «аминь-зараза» и плюнуть через левое плечо. Делай три месяца, потом сам прибежит-присохнет, не отгонишь.
В ожидании полнолуния Ольга принялась мечтать об этом самом «не отгонишь», но за пару дней до срока ей попался толстый зачитанный роман — название помнилось до сих пор, «Лидина гарь», — заложенный конфетным фантиком как раз на том месте, где было напечатано их родовое цыганское колдовство. Она не столько обиделась, сколько огорчилась — значит, не присохнет… От отчаяния, впрочем, заговор про море-окиян и камень белый-светлый над водой всё-таки начитала, но не помогло, стотысячное тиражирование убило, видно, всю магию.
34 
