Глава 6

В предрассветных сумерках гряда красных гор, надвое разделяющих долину, казалась высокой темной стеной с зубчатой кромкой. Лучи фар покачивались перед «Панчем», по днищу стучали камешки. Рулил Дерюжка, Макота спал, уронив голову на грудь, Стопор с Захаром дрыхли сзади. В кабине было полутемно, горели только пара датчиков да монитор ракетомета светился мягким зеленым светом. Дерюжка то и дело зевал, тер глаза и дергал себя за мочки ушей, чтобы хоть как-то взбодриться. Дело к рассвету идет — самое сонное время, все спят, а его хозяин рулить заставил! Бандит потянулся к фляжке, лежащей у сиденья, чтобы, не останавливая машину, плеснуть в лицо прохладной воды, когда сзади под днищем что-то проскрежетало, стукнуло, словно там отлетела деталь, двигатель взвыл надсадно — тогда перепуганный Дерюжка ударил по тормозам и остановил самоход.

Макота вскинул голову, сзади донесся голос Захара.

— Че такое?! — Атаман повернулся к помощнику. — Кто напал?!

— Да никто, никто! — поспешил успокоить его Дерюжка. — Там поломка какая-то!

— Поломка… Захар!

— Иду уже! — донеслось сзади.

«Панч» встал прямо на въезде в длинное ущелье — то самое, по которому недавно они миновали гряду в обратном направлении, когда двигались вслед за танкерами, преследующими дирижабу. Впереди тянулись крутые склоны с уступами, поросшими кустарником и низкими деревцами.

— Захар! — повторил Макота, поворачиваясь к вышедшему из спального отсека механику.

— Да что «Захар», что — «Захар»?! — возмутился тот. — Я ж грил: ремонт еще нужен! Рано выехали… а ты: ехай, ехай! Что если там кардан полетел? Эх!

Ругаясь, он полез обратно, оттолкнув сунувшегося за ним Стопора. Снова донесся скрежет — механик откинул крышку люка в полу отсека — потом тяжелое сопение и приглушенный голос:

— Стопор, струмент тащщы! Дерюжка — не вздумай движок врубать! Макота — выключи систему пока, локация много електричества жрет, аккумулятор посадишь.

Макота отключил монитор и привстал, выглядывая в крестообразную щель. Откинулся назад, положив руку на грудь. Вроде все тихо и неподвижно снаружи — но как-то у него там запекло неприятно, а это верный знак: что-то не так.

— Дерюжка! — донеслось сзади. — Сюда иди, мне двоих помощь нужна!

— Сами справляйтесь! — прокричал молодой. — Мы с хозяином охраняем!

— Иди, — сказал атаман.

— Но, Макота…

— Иди к ним, сказал. Помогай. Ну!

— Понял! — Дерюжка вскочил и полез назад.

Макота, придержав его за полу куртки, добавил:

— И это, слышь… Короче, внутрях сидите, наружу не лезьте. Чтоб не началось — внутрях быть. Ясно?

— А что начаться может? — Дерюжка озабоченно повернулся. — Эта, Макота, ты что… учуял что-то? Так погоди, давай я тут останусь…

— Внутрях! Наружу не соваться, сказал, что б тут не началось! Запереться там. Вопросы?

— Нет вопросов!

― Выполнять! И им двоим это скажи.

― Слушаюсь!

— Декрюжка, помогай, говорю! — снова позвал механик.

— Да иду, иду, че вопишь? — Молодой бросился к ним, и как только дверь в отсек захлопнулась, Макота, сунув руку под куртку, повернул кругляш.

Раскрыв дверцу, он повесил на плечо автомат и встал на подножке. Огляделся. Горы высились впереди, сзади распласталась долина. Тихо, только из отсека доносится неразборчивый голос Захара, отдающего приказы, тихий стук и скрежет металла о металл. Луч одной фары упирался в каменный скос, другой нырял в ущелье. Макота выбрался на затянутый гибкой броней капот, прикрыв дверцу, залез на кабину, широко расставив ноги и придерживая одной рукой автомат на боку, уставился вперед. Небо над горизонтом по правую руку медленно светлело. В груди было горячо. Да что ж такое, а? Ведь не видать засады!

Сквозь несколько слоев железа звуки снизу были почти не слышны. Макота повернулся кругом, посмотрел на небо, снова обратился лицом к горам. Подался вперед, сощурившись. В тишине едва слышно пшикнуло, словно капелька воды попала на горячую печную заслонку.

  31