27 
ТРЕМЕНС:
- Гром золотой! Я тронут. Но напрасно
- вы собрались меня короновать.
- Поздравь, Клиян: обещано полцарства
- за плешь мою!..
(К Дандилио.)
- Скажи-ка, светлый старец,
- как и когда тебе достался этот
- кусок сверканья?
ДАНДИЛИО:
- Продал за червонец
- один из тех, кто некогда дворец
- обыскивал.
ТРЕМЕНС:
- Так, так… Давай-ка. Впору.
- Но я сейчас, признаться, предпочел бы
- ночной колпак. Где Элла?
ДАНДИЛИО:
- Рядом. Спит.
ТРЕМЕНС:
- А… хорошо. Клиян, чего ты стонешь?
КЛИЯН:
- Я не могу… Зачем я, Тременс, Тременс,
- шел за тобой?.. Ты — смерть, ты — бездна! Оба
- погибнем мы.
ТРЕМЕНС:
- Ты совершенно прав.
КЛИЯН:
- Мой друг, мой вождь… Ведь ты мудрее всех.
- Спаси меня — и Эллу… Научи —
- что делать мне?.. Мой Тременс, что мне делать?
ТРЕМЕНС:
- Что делать? Спать. Я снова зябну; снова
- наложница нагая — лихорадка —
- льнет к животу холодной ляжкой, спину
- ладонью ледяной мне гладит, гладит…
- Дай на плечи мне что-нибудь накинуть,
- старик. Вот так. Да, милый мой Клиян,
- я убедился — правы были наши
- друзья, когда предупреждали… Кстати,
- всех четверых я истребил — предать
- они меня пытались… Очень нужно!
- Я буду спать. Пускай солдаты сами
- найдут меня.
КЛИЯН:
(кричит)
- А!..
ДАНДИЛИО:
- Не кричи… не надо…
- Вот. Так и знал.
Входит Элла, справа.
ТРЕМЕНС:
- Дочь, Элла, ты не бойся:
- все хорошо! Клиян тут распевает
- последние свои стихи…
ЭЛЛА:
- Отец,
- ты ранен? Кровь…
ТРЕМЕНС:
- Нет.
ЭЛЛА:
- У тебя рука
- опять, опять холодная… а ногти,
- как будто ел ты землянику… Я
- останусь, Дандилио, здесь… Прилягу,
- подушку дайте… Право, лучше мне…
- Всю ночь палили… мой ребенок плакал…
- А где же ваша кошка, Дандилио?..
ДАНДИЛИО:
- Шутник какой-то каменной бутылкой
- хватил ее… Иначе попугая
- я б не купил…
ЭЛЛА:
- Да, огненный… Да, помню…
- Мы пили за его здоровье… Ах!..
(Смеется.)
- «…И все же я тебя боюсь… Как смерть,
- бываешь страшен ты…» — откуда это?
- Откуда? Нет, забыла.
КЛИЯН:
- Полно… Элла…
- моя любовь… Прикрой глаза…
ЭЛЛА:
- …Ты — белый,
- как свежая сосновая доска…
- и капельки смолы… Мне неприятно…
- ты отойди…
КЛИЯН:
- Прости меня… не буду,
- я только так… Хотел тебе подушку
- поправить… Вот…
(Он поникает у ее изголовья.)
ТРЕМЕНС:
- Что бишь я говорил?
- Да: плохо ищут; там, вокруг сената,
- вокруг дворца народ толпится: чистят
- покои королевские, ковры
- вытряхивают — и мои окурки,
- и шпильки Эллы выметают… Очень
- занятно! И какой занятный слух,
- что будто бы грабитель — где-то там
- на юге, видите ли, в дом забрался
- и бац в башку хозяина, — а тот —
- извольте — объявился властелином,
- свою столицу кинувшим полгода
- тому назад… Я знаю, знаю, — это
- все выдумки. Но выдумкой такой
- меня смели… Вот Элла спит. Мне тоже
- пора бы… Гладит, крадется озноб
- вверх по спине… А жалко, Дандилио,
- что вымышленный вор не уничтожил
- придуманного короля!.. Смеешься?
- Что, славно я шучу?
ДАНДИЛИО:
- Да — бедный Ганус!
- Не повезло…
ТРЕМЕНС:
- Как — Ганус?..
ДАНДИЛИО:
- Он письмо
- ведь получил… Мне Элла говорила…
- Как хорошо бедняжка спит… Клиян,
- прикрой ей ноги чем-нибудь…
ТРЕМЕНС:
- Послушай,
- послушай, Дандилио, может быть,
- есть у тебя среди твоих игрушек
- старинных, безделушек пыльных, книг
- магических — полдюжины хороших
- горячечных рубашек? Одолжи…
ДАНДИЛИО:
- Давно бы дал, да были бы они —
- малы тебе… Но что сказать ты хочешь?
ТРЕМЕНС:
- Когда-то, Дандилио, мы дружили,
- о живописи спорили… Потом
- я овдовел… потом мятеж — тот, первый, —
- увлек меня, — и мы встречались реже…
- Не склонен я к чувствительности праздной,
- но я прошу во имя этой дружбы,
- такой далекой, расскажи мне ясно,
- что знаешь ты — о короле!..
ДАНДИЛИО:
- Как, разве
- не понял ты? Все очень просто было.
- Однажды я — тому четыре года, —
- зайдя к тебе, замешкался в передней
- средь вешалок, в шершавой темноте,
- и входят двое; слышу быстрый шепот:
- «Мой государь, опасно: он мятежник
- безудержный…» Другой в ответ смеется
- и — шепотом: «Ты обожди внизу,
- недолго мне…» И снова смех негромкий…
- Я спрятался. Через минуту — вышел
- и, хлопая перчаткою, сбежал
- по лестнице — твой легкий гость…
ТРЕМЕНС:
- Я помню…
- конечно… Как же я не сопоставил…
ДАНДИЛИО:
- Ты погружен был в сумрачную думу.
- Я промолчал. Мы виделись не часто:
- я хмурых и холодных не люблю.
- Но помнил я… Прошло четыре года —
- все помнил я; и вот, встречаясь с Морном
- на вечерах недавних, я узнал
- смех короля… Когда же в день дуэли
- ты подменил…
ТРЕМЕНС:
- Позволь, позволь, и это
- заметил ты?
ДАНДИЛИО:
- Да, к мелочам случайным
- мой глаз привык, исследуя прилежно
- ходы жучков и ссадины на теле
- старинной мебели, чешуйки красок,
- пылинки на полотнах безымянных.
ТРЕМЕНС:
- И ты молчал!..
ДАНДИЛИО:
- Из двух — то сердце было
- дороже мне, чья страсть была острей.
- Есть третье сердце: посмотри — с печалью
- и нежностью, не свойственной ему,
- Клиян глядит на дремлющую Эллу,
- как будто с ней и страх его уснул…
ТРЕМЕНС:
- О, мне смешно, что втайне от меня
- работали моя же мысль и воля,
- что как-никак я сам, своей рукою
- смерть королю — хоть мнимую — послал!
- И в Ганусе я втайне не ошибся:
- он был слепым орудием слепца…
- Не сетую! С холодным любопытством
- разглядываю хитрые узоры —
- причины и последствия — на светлом
- клинке, приставленном к груди… Я счастлив,
- что хоть на миг людей я научил
- уничтоженья сладостному буйству…
- Да, не пройдет урок мой без следа!
- И то сказать, нет помысла, мгновенной
- нет слабости, которые в грядущем
- поступке не сказались бы: король
- еще обманет явно…
КЛИЯН:
- Ты проснулась?
- Спи, Элла, спи… Так страшно думать, Элла…
ТРЕМЕНС:
- О, мне смешно! Когда б я знал все это,
- народу бы я крикнул: «Ваш король —
- пустой и слабый человек. Нет сказки,
- есть только Морн!»
ДАНДИЛИО:
- Не надо, Тременс, тише…
ЭЛЛА:
- Морн и… король? Ты так сказал, отец?
- Король в карете синей — нет, не то…
- Я танцевала с Морном — нет… позволь…
- Морн…
ДАНДИЛИО:
- Полно, он шутил…
ТРЕМЕНС:
- Клиян, молчи,
- не всхлипывай!.. Послушай, Элла…
ДАНДИЛИО:
- Элла,
- ты слышишь?
ТРЕМЕНС:
- Сердце бьется?
ДАНДИЛИО:
- Да. Сейчас
- пройдет.
ТРЕМЕНС:
- Глаза открыты… видит… Элла!
- Столб соляной{26}… Не знал я, что бывают
- такие обмороки…
КЛИЯН:
- Голоса!
- На улице… Они!
ТРЕМЕНС:
- Да. Мы их ждали.
- Посмотрим-ка…
Открывает окно; с улицы внизу слышны быстрые голоса.
27 
