131 
С этими словами она зажмурилась и страстно впилась ему в губы. Ное ответил на поцелуй и, обняв Зали, стал водить руками по спине, опускаясь всё ниже. У Зали подкосились ноги, и перед закрытыми глазами замелькали разноцветные пятна. В этот момент она вспомнила, за что полюбила Ное, вспомнила каждую сладостную минуту, проведенную с ним в постели, всю нежность, которая билась изнутри о ее ребра и жаждала пролиться.
Не отрываясь от губ Ное, Зали занесла нож и что было силы ударила его пол лопатку. Ное коротко охнул и осел на пол. Наконец, открыв глаза, Зали выдернула нож и ударила снова. На этот раз лезвие угодило в ребро, и ей пришлось лучше прицелиться. Следующий удар пришелся в грудь, и теперь нож вошел в плоть, как в брусок подтаявшего масла.
Зали продолжала бить, пока полностью не уверилась в том, что Ное не дышит. Когда стало ясно, что он мертв, Зали выронила нож и закрыла лицо руками. Она чувствовала теплый и резкий запах крови и жадно вдыхала его, как последнюю живую частичку Ное. Хотелось заплакать, но слез не было, и только пульсирующие спазмы сжимали горло.
Зали казалось, что она просидит так целую вечность, но внезапное воспоминание пронзило все ее существо. Зали подскочила и заметалась по кабинету, открывая шкафы, переворачивая стулья, заглядывая под стол и за диван. Бомбы нигде не было. Она посмотрела на часы и с ужасом поняла, что до взрыва осталось каких-то двадцать минут.
Выскочив из кабинета, она на миг растерялась – здание было слишком большим, и бомба могла оказаться где угодно. Но тут же взяла себя в руки и стала обследовать кабинет за кабинетом, метр за метром.
До взрыва оставалось семь минут, когда Зали, наконец, обнаружила в подвале огромную боеголовку. Ное не соврал – эта бомба действительно не походила на практически безвредную петарду, способную разве что оторвать ногу зазевавшейся жертве. Оставалось только догадываться, как и когда ему удалось незаметно транспортировать её сюда.
Зали открыла щиток на боку боеголовки и беспомощно уставилась на приборную панель, на которой мигали разноцветные цифры. Она лихорадочно пыталась вспомнить всё, чему её учили на курсах подготовки бойцов, но мельтешение значков на панели только сбивало её с мысли.
Пот струился со лба, дыхание сбилось, Зали несколько раз протягивала руку к сенсорному экрану, но в последний момент одергивала, боясь что-то перепутать. Наконец, она вспомнила – надо сложить сумму цифр, мигающих на экране желтым и ввести полученный код, который и обезвредит бомбу.
Теперь главное было не ошибиться. Зали старательно плюсовала цифры, но при перепроверке всё время получала разные результаты. Время шло.
Когда до взрыва оставалось три минуты, у нее, наконец, получилось. Она ввела заветное число 147 и замерла, не дыша. Панель на миг вспыхнула красным и тут же потухла. Подождав еще немного и убедившись, что бомба действительно обезврежена, Зали, наконец, смогла выдохнуть. Она бросила последний взгляд на боеголовку, отвернулась и устало поволоклась к выходу.
Если в ворота ажсулата час назад входила немного растерянная, но свежая молодая женщина, то сейчас из них вышла изможденная старуха. Её руки и лицо были перепачканы кровью, пустой взгляд устремлен прямо перед собой, ноги при ходьбе шаркали по каменному полу.
Наком Сет кинулся ей навстречу.
– Что там произошло? – взволнованно спросил он, и его вопрос эхом подхватили сотни кинченцев.
– Что произошло? Что произошло? – слышалось отовсюду.
– Ное мертв, – почти шепотом ответила Зали.
– А Келгани? Что с ним? – спросил наком Сет.
Не дождавшись ответа, он скомандовал ближайшему ко входу отряду отправиться внутрь и всё проверить. Остальные остались на страже, потому что, услышав последние новости, любопытная толпа разом подалась к ажсулату.
– Келгани? – растерянно переспросила Зали. – Не знаю. Еще там в подвале бомба. Она уже обезврежена, но лучше её куда-нибудь…
Не договорив, Зали побрела от дверей ажсулата вниз по ступенькам и дальше через площадь. Солдаты не стали её останавливать, а простые кинченцы расступались, освобождая путь.
Глава 21
Камаштли нашли Келгани привязанным к стулу. Голова его безвольно свисала на окровавленную грудь, левая половина лица была изуродована. Однако в тишине отчетливо слышалось его хриплое дыхание.
Аж-сула немедленно доставили в госпиталь, где к нему были приставлены лучшие врачи. Доктора обработали раны, наложили повязки и вкололи максимальную дозу препарата, восстанавливающего поврежденные ткани.
131 
