39 
— Чью смерть?! — прошептала Ванда.
Тишина.
— Ради всего святого, скажи мне! Кто будет в опасности? Кто умрет? Только не он, молю тебя! Только не он! Забери меня, но не его!
Но ответа не последовало. Пифия сказала все, что считала нужным.
Наконец Ванда отвернулась от алтаря. Она задала свой вопрос и получила на него ответ. Теперь остается только думать и ждать, сбудется ли предсказание Дельфийского оракула.
В смятении она покинула пещеру и вышла на солнечный свет.
— Вот ты где! — воскликнул Роберт, подходя к ней. — А я тебя ищу.
—Я ходила спросить пифию, не даст ли она мне мудрый совет.
Он обнял ее за плечи и легонько сжал.
— Какое же ты странное создание!
— Почему бы тебе тоже не спросить и не послушать, что она тебе скажет? — с горячностью спросила девушка.
— Нет, спасибо. Если что-нибудь должно случиться, оно обязательно произойдет, так зачем же портить сюрприз? А может, она скажет что-то, чего я предпочел бы не знать.
«Я вижу опасность. Я вижу смерть!»
— Роберт, пожалуйста, просто сходи туда!
— Уже поздно. Начинает темнеть, нам пора возвращаться.
Он снова сжал ее плечи. Глядя на его улыбающееся лицо, она ощутила, как ее тревоги улетучиваются и развеиваются. И впрямь, зачем забивать себе голову разными суевериями, когда он рядом — такой реальный, такой теплый?
— В тебе столько здравого смысла! — не без иронии произнесла Ванда.
—Хотелось бы верить, что это был комплимент.
—Я никогда не говорю тебе комплиментов.
— Это правда. Оракул сказал тебе что-нибудь? — спросил он.
—Я не уверена. Я не поняла.
— С ними всегда так. Их предсказания можно толковать по-разному, поэтому в любом случае они будут утверждать, что сбылось то, что они и предрекали.
— Но это все было так реально...
— Ванда, у тебя разыгралось воображение. Твои собственные мысли, какими бы они ни были, и создали это предсказание. Вот и все!
Слушая Роберта, девушка почувствовала, что ее страх испаряется. Она вообразила себе предсказание пифии, потому что боится потерять Роберта.
— И что же тебе напророчили?
— Я не могу тебе сказать. Это секрет.
Он немного подумал, а потом спросил:
— Это было связано с нами двоими?
Она улыбнулась и покачала головой.
— Скажи мне, — настаивал он.
— Но я не знаю. Все было так неясно, так запутанно. Как я могу сказать, касалось ли это нас с тобой? Думаю, ты прав — это были просто мои собственные мысли.
— Но именно это я и хотел бы узнать больше всего. Что именно ты сама себе говоришь обо... всем?
—Я не могу тебе этого сказать, — решительно заявила она. — Может, ты истолкуешь их себе совсем по-другому.
— Не думаю.
Он привлек ее ближе — не пытаясь поцеловать, а просто прижал к своей груди.
Ванда чувствовала счастливое умиротворение — ей хорошо и уютно, прильнув к любимому, слышать, как бьется его сердце.
Их позвал возница. Отчаянно жестикулируя, он указывал на садящееся солнце.
— Нужно ехать, — мягко сказал Роберт.
Вечером они обедали в главном ресторане корабля, убранство которого воссоздавало древний
храм. Но Ванде эта подделка показалось жалкой и нелепой.
— С тобой все в порядке? — спросил Роберт. — Тебя не напугала та пещера?
— Нет, конечно. Это просто камень. Ничего серьезного.
Она знала, что если повторять себе это много раз, можно избавиться от чувства страха и смятения.
И в то же время она радовалась. Роберт спросил ее, сказал ли оракул что-нибудь о «нас». Она понимала, что ни один мужчина не станет так допытываться и спрашивать о том, что для него не имеет значения.
Теперь она могла надеяться, что он будет принадлежать ей. Но как надолго?
«Я вижу опасность. Я вижу смерть».
Она заставляла себя не думать об этом, чтобы не испортить счастливое состояние, в котором она пребывала последние три дня.
Когда, попрощавшись, Ванда отправилась в свою каюту, Роберт вернулся на палубу и долго стоял, глядя на сверкающую в небе луну и размышляя о поведении Ванды в разрушенном храме Аполлона.
Почему боги, которые жили так давно, для некоторых существуют до сих пор? Возможно, они просто очарованы мифами и легендами? А если боги действительно реальны? Или они реальны только для тех, кто в них верит? Кто может знать ответ? Роберту стало немного не по себе, казалось, что он бредит. Он спустился к себе в каюту, быстро разделся, забрался в кровать и скоро погрузился в глубокий сон.
39 
