очень нудно 
53 
Трое приезжих послушно поднялись за ним в офис, обставленный неожиданно современно, с компьютерным экраном размером со стол и кожаными креслами.
— Ну, устраивайтесь, гости, — радушно сказал Кольт, который опять вдруг, как будто кто-то повернул выключатель, оказался очевидно нетрезв. — Будем считать, что завод мы уже посмотрели, экскурсия закончена. Водку мы тут, в офисе, не пьем, только виски, а для девушек кофе. Слышь, Серый, сваргань им там из новой кофеварки. А мы тут пока с ротным вспомним удалые времена…
Уклониться было невозможно. Хотя Зябликову было неудобно вытягивать свою ногу в низком кресле и нагибаться к низкому столику, однако они с Кольтом сразу начали выпивать, поливая вычурно-розоватое дерево столика шотландским виски и газированной водой «Тудоевская» и посыпая его пеплом сигарет.
— Ну, ты с кем из наших видишься, ротный?
— Да есть ребята на охранной фирме у нас, — расслабился Зябликов. — Тетерев, Мыло… Директором у нас генерал Васьков, помнишь? — Он сильнее, чем обычно, но даже не заметив этого, тыкнул в слове «генерал» на свой рязанский манер.
— А как же! — со вкусом сказал хозяин кабинета и просиял, — Васьков! В девяносто шестом, в Ханкале! Ну, за его здоровье!
— За него надо, — согласился Зябликов, — Если бы не он, я бы сейчас не знаю, что делал. Он сам меня нашел и на работу пристроил. Куда бы я еще после двух лет в госпитале, мастер спорта без ноги, кому бы я, на хрен, был нужен?
Хинди издалека смотрела на Зябликова и не узнавала его. Таким она его в суде не видела. Не то чтобы он был пьян, как его однополчанин, но он был совсем другой, каким и не может быть, по идее, мужчина в присутствии женщины, а только, например, в бане, и она не могла понять, мог бы он ей таким понравиться или нет.
— А Тульский? — спросил Кольт, — Помнишь хитрюгу майора Тульского? Я же слышал, это его ребята тебя тащили, когда контузило?
— Да, без него я бы там и остался, был бы не майор уже, а покойник, а сам-то он подполковник уже.
— Я слышал, он у вас в угрозыске, что ли, работает? — Бывший старший лейтенант даже выпучил глаза. — Тульский — мент. Во жизнь разводит, скажи, ротный, а?
— Ну да, ну да, а полковник Семочкин тоже, вроде тебя, заводом теперь владеет, — сказал Зябликов, поспешно уводя тему в сторону и пытаясь увидеть краем глаза, слышит ли их Журналист или нет.
Журналист это понял по движению головы. Понял и то, что про Тульского, чье лицо он сейчас как раз отчетливо вспомнил — ведь это он и передал ему кассету про «Панасоники», — двое за столом говорить больше не будут. Все же другие военные воспоминания, так воодушевлявшие однополчан, мало занимали сейчас Журналиста, а тем более медсестру. Они хотели выйти на улицу вздохнуть, но громила Серый, пускавший пар из кофеварки в приемной, молча преградил им путь и поставил перед ними по чашке кофе.
— Ну вот что, ладно, — сказал Журналист, решительно возвращаясь в кабинет, — Игорь Петрович, ехать надо. Пока доберемся обратно, а вам еще докладывать надо сегодня.
— Да, правда, — не сразу сообразил Зябликов, который опьянел тем сильнее, что виски в таких количествах он никогда и нигде не пил, и на этот раз в отличие от водки его забрало из-за жары или по каким-то другим причинам.
— Стой, ротный! — попытался удержать его хозяин, который был уже совсем пьян. — Когда еще свидимся теперь?
— Да ты ко мне приезжай, — очень убедительно сказал Зябликов. — Садись в свой танк и приезжай ко мне. С ребятами повидаемся.
— А, ну ладно, и с Тульским тоже. — Кольт внезапно зевнул. — А в баню? Ладно… — Он уже засыпал в кресле, — Ты мне свистни, Зяблик, если что. Если тебе надо будет, я свой батальон для тебя зараз подниму…
Воскресенье, 2 июля, 15.00
Елена Львовна с глазами цвета сливы и Виктория Эммануиловна, сейчас не так похожая на лисичку, а очень интеллигентная дама, столкнулись в президиуме Городской коллегии адвокатов, где в этот день шли экзамены по приему в коллегию. Адвокат Кац не могла понять, случайна эта встреча или нет, но, раз уж так вышло, она решила все-таки быть вежливой и поздороваться первой:
— Здравствуйте, коллега, можно вас на минуточку? Вот, я думаю, наша профессия хоть и допускает ложь, чтобы спасти подсудимого, но для того, чтобы его совсем утопить, это уже слишком. Все-таки есть какие-то традиции адвокатуры…
— Коллега! — насмешливо сказала Лисичка. — Я такой же адвокат, как и вы. Но вы — звезда, у вас гонорары, о которых даже здесь шепотом говорят, у вас имидж спасительницы. Вы не можете себе позволить его потерять, вам за это платят. А я что? Я специалист по частному праву, я адвокат бизнеса, наемный работник, как парикмахер. Хотите — бобрик, хотите — перманент, а можно и под ноль по желанию клиента, лишь бы деньги платили. И я уж из себя Плевако не буду строить.
53 
