очень нудно 
49 
— Попробуй завести! — крикнул Зябликов, высунув голову из-под капота, — Умеешь?
— Не-а! — беспечно сказала Хинди, стоявшая возле открытой дверцы.
— Хочешь, я научу тебя водить машину? — сказал Майор. — Садись. Вот это рычаг передачи, надо проверить, чтобы он был на нейтралке… — Он сел на сиденье пассажира, взял ее руку и положил на рычаг, подвигав им вправо и влево. — Ногу… Нога у тебя где?.. — Нога у нее под белой юбкой была с золотистым пушком. Он встретился взглядом с ученицей, тут же смутился и продолжил учение: — Ногу на обычной машине надо ставить на педаль, но у меня ручное управление, поэтому сцепление вот тут, на руле…
Да что он, в самом деле. Сцепление у безногого бывшего мастера по дзюдо на руле, а все туда же. Нагнувшись и отстранив Хинди, он выжал рычаг и повернул ключ зажигания, но «Князь» и не подумал реагировать. Тихо ругнувшись и собираясь снова лезть под капот, Майор выбрался из «Князя» и увидел Кузякина, который наблюдал эту сцену, не успев стереть ироническое выражение со своего хамского лица. Его старый джип, однако, подъехал совсем тихо, а «Князя» за версту было бы слышно.
— Отставить, Старшина! — скомандовал Кузякин, надеясь этой бравадой загладить обиду, которая отразилась на обгоревшем лице владельца «Князя Владимира», — Бросайте этот гроб, перегружайтесь, а то мы вообще никуда не доедем.
Хинди тут же вскарабкалась, подобрав белую юбку, на сомнительной чистоты заднее сиденье, Зябликов запер «Князя» и занял место спереди, и они поехали.
— Дрянь, конечно, этот «Князь Владимир», — досадливо пояснил Майор Кузякину. — Но с ручным управлением и бесплатный. Мне из Фонда ветеранов выдали в позапрошлом году.
Он не добавил «как инвалиду», потому что не любил об этом говорить, но Журналист все же не удержался, посмотрел на негнущуюся ногу, которую Зябликов вытянул под самую торпеду, и сказал:
— То-то и оно, Майор, что бесплатный. Вообще не знают, куда их девать, никто же по своей воле такой не купит. Вот и сбагрили его тебе под видом заботы. Фонд! Ветеранов! — Он хотел было что-то еще добавить, но посмотрел на Зябликова и промолчал.
Улицы были пусты, светофоры благоприятны, и машина бежала бодро. Они уже пересекали Кольцевую автодорогу.
— Так нас там встречать будут, что ли? — уточнил Журналист.
— Встретят, — уверенно сказал Зябликов, но в его голосе послышалось и какое-то сомнение. — Там у нас Коля, кличка Кольт. Доедем — увидишь.
Некоторое время они в молчании неслись по пустынному в воскресное утро шоссе мимо домов, перелесков и дачных заборов. Журналист сунул в гнездо кассету каких-то стареньких «Битлз», никого не раздражавших, сделал еще потише и, не отрывая глаз от дороги, наконец сказал, возвращаясь к пятничному разговору на крыльце суда:
— Понимаешь, Майор, вот мы же едем в Тудоев, чтобы что-то узнать и понять. Зачем? Никто не знает. Просто для себя. Но если нам удастся что-то узнать, то нам, может быть, потом придется даже что-то и сделать. Нельзя узнать какую-то правду и потом ничего с этим не сделать. Ты согласен?
— Ну, — буркнул Зябликов, пытаясь устроить негнущуюся ногу поудобнее.
Хинди вертелась сзади, стараясь разглядеть их лица в зеркальце заднего вида, но встречалась взглядом только с Кузякиным и, смущаясь, сразу отводила глаза.
— Тебе нечего обижаться на меня за то, что в девяносто пятом году я полез в Грозный и оказался на той стороне, — сказал Журналист, — Я не хотел никому подыгрывать и не думал никого предавать. Мне просто надо было что-то понять для себя. Конечно, продажность нам всем тоже не чужда, но правда хочет быть узнанной. Такая штука, понимаешь? Чаще всего это даже помимо нас, мы иногда просто разеваем рот, потому что иначе нас просто разорвет, чтобы правда через нас выходила, как дерьмо.
Он все же немного кокетничал, украдкой поглядывая в зеркальце на Хинди.
— Посмотрим, — хмуро буркнул Зябликов, упорно глядевший вперед на дорогу, но краем глаза все же заметивший, как Хинди и Кузя переглядываются в зеркальце.
Собственная его затея с поездкой в Тудоев к Коле-Кольту с Журналистом и Хинди теперь показалась ему глупостью. Поехал бы один — это понятно. Он уже не был уверен, что Коля правильно среагирует и на Журналистов хвостик с красной резинкой, и на золотистые ноги юной медсестры. Да и про самого Кольта слышал он всякие странные истории. Вот он и сидел и думал теперь, глядя на дорогу, как ему придется им всем объяснять, кто из них кто.
49 
