очень нудно 
44 
— А почему вы передо мной-то этим трясете?! — неожиданно взвизгнула «Гурченко», — Может, вы считаете, что я какой-нибудь бомж с помойки?!
Подсудимый, который до этого сидел в аквариуме с закрытыми глазами, только чуть покачиваясь из стороны в сторону, широко открыл глаза, и судья тоже как будто сейчас только понял, что происходит:
— Ну, присяжная Швед, ну вы же судья все-таки как-никак, — сказал он, — Держите эмоции при себе. Това-арищ прокурор, вы тоже злоупотребляете, это уж знаете ли уж… Что, нашли свидетеля? Перерыв пять минут, прошу никого не расходиться…
Судья встал, торопливо прошел в свой кабинет, нашел в ящике стола таблетки и проглотил одну, запив водой из архаичного графина.
— Нет, почему она решила, что я такая завистливая тварь? — продолжала между тем бушевать «Гурченко» в комнате для присяжных, — Товарищ Старшина, я требую, чтобы вы сказали судье, чтобы он оградил меня от оскорблений!
Зябликов поглядел на нее в задумчивости и сказал скорее сам себе:
— Действительно. Ну дом. Ну хороший дом у него. А дальше-то что?
— Дальше будет раскулачивание, — объяснила Роза.
— Имущественное расслоение, — сказал Океанолог, — Плохо, конечно. Но зависть хуже. Спасибо вам, Клавдия Ивановна, вы не уронили, так сказать.
— Отвратительно, — не удержалась Сольфеджио, — Хочется помыться. Зачем она это делает?
— Да она же сама взяточница, завистливая тварь, прокурорша наша, — сказал Кузякин. — Неужели не видно?
— А ванну-то видели? — сказала Анна Петровна. — Он бы себе еще унитаз золотой поставил. А на какие деньги он это все построил-то, а? А у меня вот денег не хватает даже сыну мобильный купить. Я даже позвонить не могу, узнать, где он.
— А хотите, я вам свой старый принесу? — вдруг сказала Ри. — Нет, правда, у меня есть, я недавно новый купила, а карточка — она недорого стоит.
— Вы что, серьезно? — спросила приемщица.
— Конечно. Я завтра принесу, только найти надо. Я домработнице его хотела отдать, но вам, я вижу, нужнее. А хотите, я вам и карточку куплю?
— Нет уж, карточку не надо, — сказала Анна Петровна, — карточку я уж сама.
В комнату присяжных заглянула секретарша Оля, крутя ключами с таким видом, как будто собиралась сейчас открыть ими клетку подсудимого.
— Ну что, пошли? — с надеждой спросил Старшина.
— Свидетель удрал, — доверительно сообщила секретарша и прыснула, — Да и судья себя неважно чувствует. Перерыв теперь до понедельника… — И она быстро убежала к себе.
Пятница, 30 июня, 14.00
— Нет, Старшина, так дело не пойдет, — сказала Хинди. — Тут у вас дурдом почище, чем у нас в клинике неврозов. У меня отпуск скоро начинается, я из-за вас от путевки в Ялту отказываться не буду.
— А правда, — сказала Роза, уже собираясь, — Товарищ Старшина. Что мы тянем-то? Этот парень просто нормально организовал бизнес, его подставили. Суду все ясно.
— А что ясно? — сказал Зябликов и рубанул рукой воздух, как шашкой. — Пока суду ясно только то, что пацан в тридцать пять лет не может ворочать такими деньгами. От трудов праведных не построишь палат каменных. Откуда он их взял, а?
— Все они друг друг-га стоят! — сказал слесарь шестого разряда. — Я бы их в-всех без всякого суда посадил лет на д-двадцать, пусть отработают, что навоворовали.
— Дурак ты, слесарь шестого разряда! — не удержалась Роза, которая от волнения стала говорить, а точнее, кричать нормально, по-русски, — Ты бы убил всех, кто в этой стране занимается бизнесом. Ну, убей тогда меня, вот она я!
— Вы, Роза, делаете людям окна, а Лудов спекулянт, — сказала Анна Петровна, — Вот ведь вас или Марининого мужа никто не трогает.
— Ну да, не трогает! — заверещала Роза, но тут в ее сумке Бахом заиграл телефон, и она, чуть отдышавшись, заговорила уже в трубку: — Алло-о? Oh! Hello, Donald!.. Sorry?.. No!.. One hundred and ninety, not less!.. What?.. Well, give him the phone… По двести, я сказала, по двести, и никаких скидок! Все, не звоните мне больше! — Она нажала отбой и тут же вернулась к разговору: — Почему спекулянт? Он телевизоры возил. Что бы ты без него смотрела, дурья башка, у себя в химчистке?
Слесарь и Анна Петровна, однако, уже собрали свои вещи и шли через зал к выходу, остальные тоже собирались, но не спеша.
— Не в этом дело, — сказал Старшина. — Телевизоры, конечно, нужны, хотя мне бы больше понравилось, если бы они были наши, советские. Но дело даже не в телевизорах, а в растаможке и фальшивых этих, как их, инвойсах.
— Да что вы глупости повторяете за прокуроршей? — сказала вдруг молчавшая до сих пор Алла. — При чем здесь вообще контрабанда? Товар приходил? Приходил. Значит, контракты не фиктивные. Они и нужны-то только для регистрации на таможне. Если поставщики вам доверяют, они сто вагонов телевизоров пришлют по телефонному звонку, вы только деньги переводите.
44 
