очень нудно 
38 
– Но почему она вообще о них заговорила? Рене вздохнул.
– Неужели не понимаешь? Это просто способ сделать ее слова более вескими. Ты бы видел ее лицо, когда я потребовал у девчонки рассказать все подробности. Она начала дергаться, как сом на крючке.
– Бедная мадемуазель.
– На твоем месте я не стал бы ее жалеть. Я предложил поехать к ней домой, чтобы найти там какие-нибудь доказательства. И знаешь, что она сказала?
Луи промолчал.
– Она сказала, что ее дом сгорел дотла, поэтому никаких доказательств не сохранилось. Подтвердить ее слова может лишь банкир из Сент-Луиса. Не сомневаюсь, что этот парень – один из ее поклонников. У нее на все готов ответ, но нет ни одного доказательства! Ни единого! Я сделал все, что в моих силах, чтобы узнать правду об этой женщине. И на каждом шагу встречал ложь. Администратор гостиницы, где она жила, сказал, что они с Уоллесом назвались мужем и женой. И после этого она доказывала мне и сержанту, что Уоллес – ее брат.
– Но это такая маленькая ложь…
Рене вздохнул и покачал головой:
– Я обыскал их вещи и не нашел ничего, что подтвердило бы ее историю. Она сказала, что ее мать умерла и именно поэтому они приехали сюда. Однако ни один из них не носил траура. Несколько вещей, которые я обнаружил в их номере, жалкое тряпье. Платье, которое на ней – самое лучшее из ее одежды. Неужели ты думаешь, что Филипп позволил бы своим детям, пусть даже незаконнорожденным, жить в такой нужде?
Луи пожал плечами:
– Думаю, нет.
– Конечно, нет! – сказал Рене. – И не забывай, как мы встретились! Ведь это она стукнула меня вчера по голове, а ее дружок в это время украл мои деньги.
– Нет! – воскликнул Луи.
– Да, – заверил его Рене. – Говорю тебя, Элина – опытная мошенница. Но я не позволю ей играть со мной в ее игры!
Луи взялся за уборку, а Рене уселся на кровать и принялся надевать свои парадные туфли.
Элина и ее откровенно нелепые истории… Любой на его месте давно выбросил бы их из головы и выгнал бы ее из дома. Каким-то образом ей удается впутывать его в неприятности. Матерь Божья, Элина как никто другой умеет управлять мужчинами! Эти испуганные глаза, сладкие невинные губки… Неудивительно, что сержант не арестовал девушку, когда нашел ее. Рене и сам не мог устоять перед ее чарами. Он почувствовал необыкновенное волнение в чреслах, стоило подумать о ее соблазнительном ротике, страстно целующем его губы.
Он сжал руку в кулак. Этой девушке не удастся переманить его на свою сторону. Благодаря своей привлекательности.
Однако он не мог отрицать, что больше всего ему сейчас хотелось затащить ее в постель. Ее белая кожа, такая нежная, такая прохладная на ощупь… Он с удовольствием сделал бы ее горячей, жаждущей, пылающей от желания. Насладился бы прикосновением ее тонких пальцев к своему телу. Он хотел, чтобы она желала его так же, как он ее.
И тут Рене спохватился, вспомнив о проблемах, связанных с этой девушкой. Ее россказни могли быть ложью от начала и до конца, но в большинстве своем жители Нового Орлеана охотно верят лжи, и чем она скандальнее и непристойнее, тем охотнее верят. Стоит ей рассказать свою историю хоть кому-нибудь, и имена Бонанж и Ванье навсегда будут запятнаны. И все из-за того, что она жаждет денег.
И мести. Разгневанная женщина с острым язычком и красивыми глазами всегда представляет опасность, если ею двигают чувства. Неподдельные горе и гаев, которые она испытывала после смерти Уоллеса, свидетельствовали о том, что он был ее первым любовником.
Рене поднялся с кровати. Если он просто вышвырнет ее отсюда, неприятностей не оберешься. Ее заверениям, что она постарается найти работу, Рене не поверил. Если она способна работать, зачем помогала Уоллесу обманывать людей? Нет. Ее руки были такими гладкими, что Рене не сомневался – она никогда не выполняла тяжелой работы. Ее великолепное тело и тонкий ум, очевидно, неоднократно помогали ей в прошлом. Теперь же она задалась единственной целью – завладеть деньгами покойного Филиппа Ванье.
Если все дело в деньгах… Рене лихорадочно соображал. Выход был очевиден: дать Элине денег, чтобы она уехала из города. Но сама мысль об этом была Рене омерзительна. И вовсе не из-за денег. Он мог позволить себе сделать ее такой богатой, что она до конца жизни ни в чем не нуждалась бы. Однако ему не хотелось уступать. Ведь в этом случае она одержала бы над ним верх.
Но это решение казалось единственно верным и довольно простым. Даже если она не сможет доказать свою историю про Филиппа, даже если никто не поверит ни единому ее слову, то горе, которое она принесет Джулии своими глупыми обвинениями относительно смерти Уоллеса, будет ничуть не меньше, чем страдания, которые его сестра испытает, услышав о двоеженстве Филиппа. И даже если Рене добьется того, чтобы Элину арестовали, заткнуть ей рот он не сможет.
38 
