очень нудно 
53 
– К сожалению, я не смог приехать в Чард этой весной, – сказал маркиз, и Мелинда услышала в его голосе сдержанный гнев: вероятно, его не пустила мачеха.
Они вернулись в дом и поняли, что уже пришло время обеда. Стоя в большой гостиной, окна которой выходили на розарий, Мелинда подумала, что вряд ли было местечко на свете более подходящее для двоих, если они только что поженились и любят друг друга.
В комнате стояла большая ваза с разноцветными лепестками, разливающими вокруг свой аромат, из зимнего сада доносился запах гвоздики, вокруг стояла чудесная старинная мебель из ореха, принадлежавшая многим поколениям владельцев этого дома. Девушка видела свое отражение во множестве таких же старых, как мебель, зеркал: маленькая светловолосая фигурка в голубом рядом с высоким темноволосым маркизом.
У нее возникло неожиданное чувство, что ему в голову пришла та же мысль, что и ей. Она повернулась и увидела, что он вопрошающе смотрит на нее, и вдруг та непринужденная веселость, с какой она все утро говорила с ним, сменилась смущением. По каким-то неведомым для нее причинам она задрожала и опустила перед ним глаза.
– Мы должны идти переодеваться к обеду, – сказал он, но как-то очень рассеянно, будто думал о другом.
– Да, конечно.
Она была рада предлогу ускользнуть от него, пошла в свою комнату, где ее одежду уже распаковали, а пожилая горничная с морщинистым лицом ждала, чтобы помочь ей переодеться.
– Какое платье вы наденете сегодня вечером, мисс? – спросила она, и Мелинду поразила нота явного неодобрения в ее голосе.
– Я не знаю, – ответила она и оглянулась. – Какая милая комната!
Потолок был низкий, но комната все равно казалась просторной, несмотря на большую кровать с четырьмя стойками, державшими полог. Она была застелена великолепным покрывалом с вышитыми на нем купидонами, птицами и цветами, привольно расположившимися на белом атласе. Полог украшала золотая бахрома и увенчивали два пухлых золотых ангелочка, державшие в руках сердце.
– Это комната со свадебным гарнитуром, мисс, – сказала горничная, и в ее неодобрительном отношении уже не было никаких сомнений.
Мелинда поняла, что слуги в Чарде не были оповещены о «тайной свадьбе» и что горничная была совершенно права, думая, что она осмелилась посягать на положение, которое может занять лишь законная жена владельца дома.
– Кто выбрал для меня эту комнату? – спросила Мелинда.
– Приказ его светлости, – ответила горничная, недовольно прошелестев своим накрахмаленным фартуком.
– Наверное, у его светлости были на то веские причины, – сказала Мелинда, думая, не лучше ли было объяснить все слугам в Чарде.
– Да, мисс, очевидно, – произнесла горничная с таким ожесточением в голосе, что Мелинда почувствовала себя задетой.
– Я позвоню вам, – быстро сказала она, – когда вы мне понадобитесь. А пока мне бы хотелось побыть одной.
– Очень хорошо, мисс. Если вы так желаете.
Горничная ушла, оставив после себя столько недовольства и подозрений, что у Мелинды мурашки пробежали по спине.
«Наверное, – подумала она, – с точки зрения прислуги, мое пребывание здесь без компаньонки не очень удобно».
Ее так испугало отношение этой женщины, что она сама справилась с застежкой своего платья и даже сделала сама себе прическу, чтобы только не звонить в колокольчик. А когда она оделась, она поняла, что совершенно не задумываясь выбрала белое платье, в котором выглядела как невеста.
Оно, конечно, уступало по изысканности ее свадебному платью, но все равно было очень милым: из белого шифона, украшенного лентами и букетиками крошечных розочек. Декольте было немного ниже, чем любила Мелинда, но среди вещей она нашла кружевной носовой платок и сделала вырез более скромным.
Волосы, растрепавшиеся за время прогулки, обрамляли ее лицо венчиком кудряшек, отказывавшихся послушно ложиться по бокам прямого пробора.
Туфли она нашла в гардеробе и, последний раз взглянув на себя в зеркало, выскользнула из комнаты, не встретив больше неодобрительно настроенную по отношению к себе горничную.
Она спустилась по широкой дубовой лестнице со старинными изогнутыми перилами вниз в холл. В доме было очень тихо, но, казалось, со всех сторон льется какая-то теплота, обнимавшая ее своими любящими руками. Она открыла дверь гостиной, там стоял маркиз и смотрел в окно. Его лицо освещал закат, и она заметила, что счастливое выражение лица совершенно изменило его. Он повернул голову и протянул ей навстречу руку.
53 
