31 
Когда они приблизились к повороту, где тогда появился он, Велвет закусила губу и сцепила пальцы.
Дедушка заметил, что она нервно поглядывает в окно кареты.
– Ты выглядишь взволнованной, дитя мое. Не надо бояться, моя дорогая Велвет: на этот раз разбойник не застанет нас врасплох. – Он довольно улыбнулся. – На этот раз кучер вооружен.
– Вооружен? – вскрикнула Велвет. – Ах Боже мой!
– Именно так, моя дорогая. И если этот разбойник посмеет напасть на нас, ему придется взглянуть в дуло пистолета.
Велвет посмотрела на кучера Джона Уилтона, напоминавшего медведя, и ее мечты о появлении разбойника сразу угасли. «Не приходи, Джейсон, не приходи». Боже, она не хочет, чтобы его убили! Она лишь мечтала в последний раз увидеть его.
Она смотрела на дедушку, произнося слова молитвы. Она была удивлена, что он принял такие меры предосторожности, удивлена тем, что он не забыл случившееся в их прошлую поездку. Обычно события отдаленного прошлого он помнил кристально ясно, но недавние не помнил совсем.
Едва удерживаясь на краешке сиденья, Велвет не отрывала взгляда от деревьев по сторонам дороги.
Но ее волнения оказались напрасными. Джейсон не появился. Вероятно, он забыл о ней.
И Велвет дала себе слово забыть о нем.
Музыка наполняла великолепные салоны, тысячи свечей заливали светом Карлайл-Холл. Звуки клавикордов нежно плыли по роскошным, украшенным золотом и зеркалами бальным залам. Позолоченные напольные канделябры были установлены по периметру самой большой залы. Эвери Синклер остановился перед одним из них, наслаждаясь отдыхом от гостей и от своей так называемой нареченной.
В подрагивающем свете канделябра он увидел ее фигурку, кружащуюся в танце. Эвери стиснул зубы так, что свело скулы. Вид этой женщины привел его в ярость. Как смогла она узнать правду? Где провела эти несколько дней перед несостоявшимся венчанием?
Он не знал этого, да это его и не волновало. Она оказалась весьма хитрой штучкой, умнее, чем он мог предположить, и он недооценил ее. Больше такой ошибки он не сделает.
Эвери поправил отделанный горностаевым мехом берет, надвинул его вперед, на поредевшую седеющую бровь, и взглянул на себя в зеркало. Он был в костюме времен Генриха Восьмого – в камзоле с длинными прорезными рукавами, вытканном серебром жилете, белых шелковых чулках.
Он угрюмо улыбнулся, подумав о короле, которого изображал на балу. Больше всего на свете он желал оторвать голову этой чертовке Велвет Моран. Нет, лучше поступить с ней в духе Генриха – провести пару ночей, а потом обезглавить ее.
Эта мысль доставила ему удовольствие. Он даже посмотрел туда, где танцевала ничего не подозревающая жертва, кланяясь в менуэте престарелому графу Уайтмору, пожиравшему голодным взором ее грудь. «Удачи и счастливого избавления», – подумал он и перенес свое внимание на другую женщину.
Стройная высокая блондинка, девушка в первом расцвете своей красоты, впервые вышедшая в свет в лондонском сезоне. Ее отец, сэр Уоллес Стэнтон, в финансовых кругах был известным человеком. К его мнению прислушивался сам король. Он был весьма удачлив в коммерческих сделках и пользовался славой человека, заработавшего в свое время очень крупные суммы на колониальной торговле. За прошедшие десятилетия он превратил эти деньги в солидный капитал, приносящий стабильную прибыль. Стэнтон имел богатство и влияние. У него была единственная дочь, восемнадцатилетняя Мэри, которой предстояло унаследовать весь его капитал.
Сэр Уоллес обладал всем, о чем только может мечтать человек. Про их семью ходили упорные слухи, что девушка и ее наследство выставлены на брачном рынке на продажу. Когда эти слухи впервые дошли до Эвери, они его не заинтересовали. Тогда он предполагал жениться на наследнице Хавершемов. Женитьба на девушке, не принадлежащей к титулованной знати, даже не рассматривалась как вариант.
Теперь он должен был пересмотреть свои позиции: ему грозило неминуемое разорение.
Эвери засунул в ноздрю понюшку нюхательного табаку и положил украшенную камнями серебряную табакерку в жилетный карман. Недостатки новой кандидатуры не бросались в глаза. Отнюдь. Одетая в костюм молочницы, она была вполне миловидна, хотя и не так волнующа, как Велвет Моран. Зато выглядела более поддающейся влиянию. На прошлой неделе Эвери побывал в Лондоне и имел там приватный разговор с ее отцом. Сэр Уоллес едва не потерял дар речи от перспективы выдать дочь замуж за герцога.
31 
