127 
— Я приказал тебе подойти!
— Да, милорд.
Она была на удивление хорошо выдрессирована. Он сам этим занимался. Битье может сделать с человеком поразительные вещи, и Оливер не гнушался этим методом воспитания. Чартрис нередко получала пощечины и подзатыльники, однако не жаловалась. Ей нужны были деньги, и она любила безделушки, на которые Оливер не скупился. Кроме того, он пообещал ей, что она будет солировать на сцене, и эта доверчивая дурочка ему поверила. Она мечтала стать звездой и не сомневалась в том, что в его власти ей в этом помочь.
Знала бы она, что Хэмптон не собирался ради нее и пальцем пошевелить…
Подойдя к Оливеру, Чартрис легонько поцеловала его в губы.
— Да, милорд?
Оливер снова подумал об Элизабет, представил себе ее обнаженной.
— Сними рубашку.
Чартрис молча подчинилась, и через секунду та уже лежала у ее ног. Теперь девушка осталась в одних белых шелковых чулках. В комнате было прохладно, и крошечные соски Чартрис затвердели.
Оливер представил себе, что это Элизабет, что это она покорно выполняет все его приказы. Закрыв глаза, он погрузил руки в гриву темно-рыжих волос Чартрис…
Пока Чартрис доводила его до умопомрачения, он представлял себе Элизабет, воображал, что вонзается в нее, и содрогнулся в экстазе. Схватив свою любовницу за плечи, он глухо застонал от наслаждения, дрожа всем телом.
Чартрис лишь улыбнулась. Несколько секунд Оливер молчал, все еще пребывая в плену грез.
А Чартрис между тем взяла со спинки кровати тонкий шелковый пеньюар и набросила его на свое стройное белое тело. Взглянув на нее, Оливер полез в карман жилета и вытащил из него маленький кошелек.
— Спасибо, Чартрис, ты хорошо потрудилась. Не сомневаюсь, что следующий твой покровитель останется тобой доволен. Естественно, благодарить за это он должен меня. Ну а если ты еще чему-нибудь выучишься, тебе вообще цены не будет.
И он протянул ей кошелек.
Чартрис подозрительно взглянула на него:
— Что это? О чем вы говорите?
— Я говорю о том, Чартрис, что нам пора расстаться. Этих денег тебе хватит на несколько месяцев, пока ты не найдешь себе другого покровителя.
Девушка взглянула на кошелек, потом на Оливера:
— Значит, вы пришли сюда с намерением избавиться от меня? Вы попользовались мной как шлюхой, а теперь вышвыриваете вон за ненадобностью?
Оливер нахмурился. Ему не понравился ее тон. Он уже и раньше предупреждал ее, чтобы не разговаривала с ним так.
— Я тебе сказал, что больше не нуждаюсь в твоих услугах. Можешь искать себе кого-то другого.
Лицо девушки покрылось красными пятнами;
— Кого-нибудь другого? Но мне не нужен кто-то другой! Мне нужно то, что вы мне обещали! Вы говорили…
— Я помню, что я тебе говорил. А теперь говорю совсем другое и советую тебе мне не прекословить.
Но Чартрис уже не способна была рассуждать здраво. Схватив увесистый кошелек, она, размахнувшись, швырнула им в Оливера. Удар пришелся по голове.
— Ну уж нет! Ты от меня так просто не отделаешься! Я получу обещанное!
Сжав кулаки, Хэмптон шагнул к своей любовнице:
— Я думал, что научил тебя послушанию, научил безропотно мне подчиняться, оказывается, нет!
Влепив Чартрис увесистую пощечину, он швырнул девицу на кровать.
Ее красное от злости лицо внезапно побледнело.
— Не трогай меня! — взвизгнула она. — Оставь меня в покое!
— Здесь не ты распоряжаешься, а я!
Схватив Чартрис за ворот рубашки, Оливер рванул ее на себя и ударил — раз, другой, третий. Из рассеченной губы девушки потекла кровь. Удовлетворенно хмыкнув, Оливер снова швырнул Чартрис на кровать.
— Ладно, ты выиграл, — прошептала она. — Не бей меня больше. Оставь деньги и уходи.
Но было уже слишком поздно. Злость, обуявшая Хэмптона, вновь пробудила в нем желание, и он решил напоследок еще раз овладеть своей любовницей. Заломив ей руки, он рывком перевернул ее.
— Я думал, ты умнее, моя милая!
Чартрис взвизгнула, попыталась что-то сказать, но Оливер еще сильнее стиснул ее руки, и она, морщась от боли, замолчала. Раздвинув ей ноги коленом и не тратя времени на ласки, Оливер грубо вошел в нее. Чартрис взвизгнула от боли, отчего Оливер распалился еще сильнее.
— Ах ты, дурочка, — насмешливо проговорил он, вонзаясь в нее еще и еще раз. — В следующий раз будешь знать, как со мной пререкаться!
Наконец он закончил свое дело, отдышался, встал, застегнул брюки и направился к двери, не обращая внимания на свою рыдающую любовницу.
127 
