очень нудно 
104 
— Я рад. Только не впутай в эти неприятности меня!
Софья побрела обратно в свой кабинет, осматривая кофту со всех сторон, будто ее внешний вид мог рассказать о том, что с ней происходило. Навстречу ей из туалета вышел Веня Акулов. Увидев Софью, он тут же позеленел и, ойкнув, отступил назад.
— Привет! — поздоровалась она и пошла было дальше, но Веня сдавленно позвал:
— Софья Николаевна!
— Да? — Она обернулась и увидела, что у курьера дрожит подбородок. — Что такое?
— Я должен вам что-то сказать.
— Скажи, — разрешила Софья.
— Это конфиденциально.
Глаза у Вени были круглыми и дикими, а пальцы суетливо теребили резинку свитера.
«Господи, да не влюбился ли он в меня? — внезапно подумала Софья. — Сейчас признается в горячем чувстве, и я буду выглядеть полной дурой. Венька всегда такой нахрапистый». Она понятия не имела, как вести себя с влюбленными и нахальными юношами. Впрочем, сейчас Акулов был совершенно не похож на себя.
— Ну что ж, заходи, — неуверенно предложила Софья, поведя рукой в сторону своего кабинета.
Войдя, Веня плотно прикрыл за собой дверь и, прислонившись к ней спиной, на секунду закрыл глаза. Глядя на него, Софья так разнервничалась, что едва не села мимо стула.
— Софья Николаевна, я больше так не могу! — с надрывом выпалил Веня. — Я должен вам признаться!
«Ну вот, — подумала Софья. — Начинается!» А вслух сказала:
— Ты бы, Веня, сел. Успокоился. Хочешь кофейку?
— Софья Николаевна, с сегодняшнего дня вы будете меня презирать!
— Ну что ты! — замахала руками Софья. — Как тебе такое только в голову пришло?
— Когда я вам все расскажу, вы побежите к Степанычу, и он меня уволит.
— Веня, неужели ты думаешь, что я на такое способна? Кроме того, разве за это увольняют?
— А вы что же, уже все знаете? — подпрыгнул Веня, внезапно оживляясь.
Софья поглядела на него с подозрением:
— Что — все?
— Ну… Впрочем, нет. Вы не знаете. Я такое сделал… Самому страшно.
— Можешь не тянуть и рассказать все толком?
— Я украл вашу кофту.
— Не поняла.
— Вот эту самую кофту, которую вы держите в руках. Не знаю, где вы ее нашли. Но, помните, она у вас пропала? Так вот. Я ее тогда продал.
— Кому? — тупо спросила Софья.
— В том-то весь и ужас, Софья Николаевна! — воскликнул Веня, принимаясь бегать по кабинету и противно хрустеть пальцами. — Тому парню, который спрыгнул с крыши соседнего здания. Аникину.
— Что-что?
— Да, Софья Николаевна! Когда все побежали посмотреть на трупы, я тоже побежал. А потом как увидел этого парня на асфальте, меня прямо будто ударило. Я и подумал: вдруг я Софью Николаевну в какое-нибудь нехорошее дело втянул? Ведь вас уже и по башке били… Не просто же так.
— А ну-ка сядь, — приказала Софья. — Расскажи, как дело было. Да поподробнее!
— Ну, однажды я вышел на улицу, он подошел. Говорит: "Ты работаешь в «Артефакте»? Я говорю: «Да». Он говорит: «У вас там есть такая Софья Елисеева». Я говорю: «Есть». Он говорит: «Хочешь подзаработать? Стащи для меня какую-нибудь ее шмотку, чтобы приметная была. Чтобы все знали, что ей принадлежит. Лучше всего сумочку с документами». Я говорю: «Меня поймают и посадят, будто я вор». Тогда он говорит: «Ну, хорошо, стащи не сумочку, а что-нибудь дешевое. Такое, из-за чего в тюрягу не посадят. Но только чтоб сразу стало понятно, чья шмотка. С одного взгляда». Я говорю: «Сколько дашь?» Он говорит: «Сто баксов». Ну, тут я, Софья Николаевна, и сломался. Представляете, сотня баксов практически за просто так?
— Представляю, — пробормотала Софья, во все глаза глядя на Веню. — А этот Аникин, он не сказал, зачем ему понадобилась моя вещь?
— Не-а.
Впрочем, Софья, кажется, и сама догадалась. Кофту обнаружили рядом с одеждой несчастного Брюковца. Ее могли опознать тот же Мохов, молоденькая Люся и Марфа, если бы были достаточно внимательны. Софья отлично помнила, что в прошлую лютую зиму несколько раз пивала у них в редакции чай, кутаясь именно в эту кофту. Судя по всему, ее, Софью, хотели подставить. Впутать в дело об убийстве.
— Софья Николаевна, так вы меня прощаете? — спросил явно повеселевший Веня.
— Да, — рассеянно ответила она. — Иди, иди, занимайся делами.
— Кстати, деньги я уже потратил.
Софья посмотрела на него столь мрачно, что Веня поспешил убраться от греха подальше. Он вылетел за дверь навстречу новым приключениям.
Софья чувствовала себя так, словно ей поскребли спину наждачной бумагой. Ее продирала дрожь, а мысли, напитавшись страхом, стали такими тяжелыми, что не могли уже спокойно течь, а все до единой потонули в бездонной пучине ужаса. Она подошла к окну и открыла форточку, чтобы глотнуть свежего воздуха. Взглянула на дом напротив и тут же вспомнила Романа и его вчерашнее бегство.
104 
