Последние отзывы

  57  

А большой хан думал. Смотрел то на Киев лакомый, то на лодьи русов... Никак выбрать не мог. Как бы так поступить, чтобы уйти и остаться?

— Хорошо, — сказал большой хан, — Скажи своему воеводе, сотник: негоже хану, пусть и северянину, по степи пешком ходить. Дарю я ему коня!

Махнул рукой — подвели Претичу жеребчика нервного, большеухого. Не лучших кровей, но неплохого, оседланного по степному обычаю, с по-степному короткими стременами.

— Скажи ему, сотник: хочу я, чтобы попробовал воевода мой подарок, — сказал Кайдумат.

Так, похоже — еще одна проверка.

— Дарят тебе, воевода свейский Гуннар, — с упором на «свейский» произнес Артём, — этого коника. Хочет большой хан, чтобы ты на него сел.

По-другому предупредить Претича Артём не рискнул. Очень может быть, что в окружении Кайдумата есть те, кто понимает язык русов.

Но старый воевода не оплошал. Подергал сначала стремена — попробовал опустить. Не получилось. Крякнул разочарованно. Артём встал на колено, подставил сцепленные руки и помог воеводе взгромоздиться на лошадь. Именно взгромоздиться. Сел Претич в седло не как черниговский воевода-рус, а в точности как это сделал бы нурман или свей. Но пересаливать тоже не стал: узду взял твердо. И взыгравшего коня осадил умело.

Наблюдавший за ним Кайдумат, видимо, был удовлетворен.

— Всаднику надобно и оружие другое, — заметил он. — Эй, дайте воеводе саблю да лук со стрелами?

— Чем отдариваться будем? — спросил Претич.

— Тем же, оружием, — не раздумывая, ответил Артём. Отстегнул ножны с мечом, снял со спины щит, протянул Кайдумату. — Возьми, большой хан. Вдруг решишь ты пойти с моим великим князем ромеев бить или еще кого. Вот и пригодится тебе оружие пешего. А то с вашей сброей крепости брать не сподручно.

С намеком сказал, но по обветренному, похожему на мореное дерево лицу Кайдумата угадать, понял ли тот намек, Артём не сумел.

— Когда увижу я твоего князя? — снова спросил Кайдумат.

— Скоро, — уклонился от точного ответа Артём.

— Хорошо, — Кайдумат махнул рукой. Его воины отхлынули, открыв путь к киевским воротам.

А затем большой хан отдал команду — и печенеги вразброд поскакали к своему стану.

Тем не менее дружинники Претича к воротам не поспешили. Сначала вытянули лодьи на песок, потом собрали свой скарб и лишь после этого не спеша двинулись по натоптанному пути к воротам стольного града.

«Нет, — решил Кайдумат. — Пока не уйду. Пошлю разведчиков вниз по Днепру. Если плывут лодьи князя — тогда и уйду. Снимется орда — ищи ветра в поле. На лодьях по степи не поскачешь. А ежели соврал хитрый рус — Киев мне за обман двойной данью поклонится».

Когда приплывшие воины высадились на берег, в Киеве испугались, потому что совсем мало их было.

Но обошлось. Не тронули их печенеги. Более того, увидели смотревшие со стен, что степняки готовятся уйти: снимают шатры, грузят утварь в кибитки. Увидели — и возликовали.

Но опять — рано.

Степняки снялись, да не совсем. Отошли немного — и стали вдоль речки Лыбеди.

— Ждут: придет мой сын или нет, — сказала княгиня Ольга, прежде того выслушавшая рассказ Претича и Артёма.

— Пойдем, сотник, — сказала она Артёму. — Поговорим.

Кроме княгини, в покоях присутствовали оба княжича.

Младший, Олег, скучал. Старший, напротив, выглядел взволнованным.

— Почему мне ничего не сказал? — строго спросила Ольга.

— Дело тайное, — спокойно ответил Артём. — Чем меньше людей знает, тем лучше. Прежних-то гонцов отправляли — весь Киев видел. А у Кайдумата в городе точно послухи есть.

— И как же они хану из осажденного города вести подают? — язвительно спросила княгиня.

— Много способов есть. Можно, к примеру, берестой стрелу обмотать, а на бересте прежде написать то, что нужно.

— Будто копченые читать умеют, — презрительно уронила княгиня.

— Может, и умеет кто. А можно и не писать — нарисовать.

— Умный ты слишком для своих лет. И дерзкий. Не в мать пошел — в отца. Мать у тебя — добрая христианка.

Артём не понял, почему ум — помеха доброму христианину. И почему сердится великая княгиня — тоже не понял. Но намек, что отец его нехорош, ему не понравился. И на это Артёму было что сказать. Только тем, кто носит княжий титул, такого не говорят.

— Бабушка! — не выдержал Ярополк. — Артём нас от копченых спас! За что ты его ругаешь?

  57