Глава 15

— Вау, — сказал Дэйн, войдя в квартиру, после того, как крепко обнял меня в дверях. Он окинул взглядом дизайнерское оформление, большие окна, потрясающий вид на город и одобрительно присвистнул.

— Здорово, правда? — спросила я с улыбкой.

Дэйн остался таким же, как всегда — теплым, добродушным и красивым. Он был ниже и худее Джека, мы идеально подходили друг другу, когда он меня обнимал. Его вид тут же напомнил мне обо всех причинах, которые когда-то свели нас вместе. Он был человеком, которого я знала лучше любого другого, человеком, который никогда не выводил меня из равновесия. В жизни редко встречаешь людей, о которых с уверенностью можно сказать, что они никогда не сделают тебе больно, не станут читать тебе наставлений. Дэйн был одним из них.

Я показала ему Люка, и он послушно повосхищался ребенком, потом я усадила Люка в прыгунки, нацепила на них кольцо с игрушками, чтобы ему было чем заняться, и села на диван рядом с Дэйном.

— Не знал, что ты так хорошо ладишь с детьми, — сказал Дэйн.

— А я и не лажу. — Я взяла Люка за ручку и показала ему, как передвигать пластмассового щеночка с одной стороны на другую. Люк замолотил по нему и загукал. — Хотя с этим мы нашли общий язык. Он меня к себе приучает.

— Ты изменилась, — заметил Дэйн, устраиваясь на краешке дивана, чтобы лучше видеть мое лицо.

— Просто устала, — удрученно согласилась я. — Круги под глазами.

— Нет, я не об этом. Выглядишь великолепно. У тебя… глаза сияют.

Я рассмеялась.

— Спасибо. Не понимаю, с чего бы это. Наверное, потому что я так рада тебя видеть. Я скучала по тебе, Дэйн.

— Я по тебе тоже скучал. — Он протянул руку и привлек меня к себе, так что я почти растянулась на нем, мои волосы упали ему на лицо. Две верхние пуговицы его рубашки были расстегнуты, открывая гладкую золотистую кожу. Я почувствовала знакомый чистый, острый запах его дезодоранта и ласково наклонилась поцеловать его — в губы, которые целовала до этого тысячи раз. Но мягкое прикосновение не принесло нежности и утешения, как прежде. Наоборот, оно вызвало во мне странное чувство отторжения.

Я вскинула голову. Дэйн притянул меня поближе, и от этого движения по моей коже пробежала неприятная дрожь.

Разве такое возможно?

Почувствовав, как я застыла, Дэйн опустил руки и насмешливо посмотрел на меня.

— Что, не на глазах у ребенка?

Я смущенно отпрянула от него.

— Думаю, я… Я… — У меня перехватило дыхание. Я быстро заморгала. — Я должна кое-что тебе сказать, — хрипло произнесла я.

— Хорошо. — Голос его звучал спокойно и ободряюще.

Нужно ли рассказать ему, чем я занималась с Джеком? Как мне все это объяснить? Я сидела и беспомощно смотрела на него. Казалось, каждая частичка моего тела внезапно застыла от холода, а потом так же внезапно оттаяла, и на моей коже выступил тонкий слой пота.

Выражение лица Дэйна изменилось.

— Сладенькая, я довольно хорошо читаю между строк. И не могу не заметить, что каждый раз в разговоре всплывает имя кое-кого. Так что давай начну я: Дэйн, последнее время я много времени провожу с Джеком Тревисом…

— Последнее время я много времени провожу с Джеком Тревисом, — повторила я, и несколько слезинок скатились по моим щекам.

Похоже, Дэйна это совсем не удивило. Он взял мою руку и сжал ее в своих ладонях.

— Расскажи мне все. Я могу быть твоим другом, Элла.

Я шмыгнула носом.

— Можешь?

— Я всегда был им.

Я вскочила, побежала на кухню за бумажным полотенцем и, сморкаясь, вернулась. Я подтолкнула прыгунки Люка так, что они закачались, и он настороженно уставился на игрушки, болтавшиеся на кольце.

— Все в порядке, Люк, — сказала я малышу, хотя его мало интересовали мои душевные переживания. — Взрослые тоже плачут иногда. Это естественно и нормально.

— Думаю, он хорошо с этим справляется, — сказал Дэйн, с лукавой улыбкой заглядывая в мое расстроенное лицо. — Иди сюда, и давай поговорим.

Я села рядом с ним и прерывисто вздохнула.

— Жаль, что ты не умеешь читать мысли. Мне очень хотелось бы, чтобы ты обо всем узнал, и мне при этом не пришлось бы ни о чем тебе рассказывать. Потому что некоторые вещи мне не хочется обсуждать.

— Ты можешь все мне рассказать. Ты же знаешь.

— Да, но мне никогда не приходилось рассказывать тебе о своих отношениях с другим. Я чувствую себя такой виноватой, это невыносимо.

  73